| |
Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
Выпуск девятый
Сибирь - Казахстан
Важнейшая задача цивилизации – научить человека мыслить.
Томас Алва Эдисон
Ербол Тунгышулы Усенбаев
МИФОЛОГИЧЕСКОЕ И ТРАДИЦИОННОЕ ИСКУССТВО
Усенбаев Ербол Тунгышулы – доцент кафедры истории философии и культурологии факультета философии и политологии КазГУ им. аль-Фараби.
В развитии любой национальной культуры закономерно
формирование аналитического мышления, так как современная культура отражает
влияние времени и образцы многовекового наследия казахского народа. В настоящее
время трудно предполагать, какие формы музыкальной культуры войдут составной
частью в казахскую музыку будущего, тем не менее, можно с уверенностью
утверждать о значительной роли в них древних традиций, которые являются
духовными ценностями, прошедшими испытание временем.
О хронологических рамках музыкального искусства свидетельствуют археологические материалы, согласно которым музыкальная культура имеет древние истоки на территории Центральной Азии и Казахстана в частности. На земле Казахстана 20-25 веков назад были найдены петроглифы с изображениями музыкальных инструментов и танцующих людей. Были обнаружены рисунки музыкальных инструментов, широко распространённых в І в. до н.э. в древнем Хорезме, Согдиане, Бактрии и Парфии. Судя по этим данным, бытующие в настоящее время в Центральной Азии и Казахстане многочисленные музыкальные инструменты туркмен, киргизов, узбеков, казахов и т.д. возникли задолго до их образования как отдельных этносов. «Среди археологических находок (настенные росписи, письмена, терракота) особо обращает на себя внимание изображение бытовавшего две тысячи лет назад щипкового двухструнного инструмента. Архологические двухструнные инструменты очень похожи на казахскую домбру и киргизский комуз» (1, 89), – пишет В. Виноградов. По мнению некоторых музыковедов, струнные инструменты возникли в Центральной Азии и распространились по всей земле. Возможно, казахский кобыз является “прародителем” современных виолончели, скрипки и альта» (1, 89).
Расцвет музыкальной культуры Центральной Азии обозначается средневековым периодом. В то время наряду с исполнительским искусством были написаны высокоразвитые музыкально-теоретические научные трактаты среднеазиатских учёных. В эту эпоху жили и творили музыкальные теоретики аль-Фараби (870-950 гг.), Ибн Сина (умер в 980 г.), Сафиэд-Дин (1414-1452) и др. На основе греческой философии они исследовали музыку, исходя из математических основ. «Музыку составляют цифровые соотношения разных звуков и интервалов» (2, 327-382), – писал аль-Фараби в своём трактате о музыке.
В целом, если рассматривать
казахскую музыкальную культуру в качестве составной части музыкальной культуры
Центральной Азии, необходимо учитывать кочевой образ жизни её населения, так
как племена, которые жили до казахов, также вели кочевой образ жизни. Всё это
обосновывает необходимость исследования казахской музыки с учётом анализа
социально-исторических признаков номадизма и особого внимания эстетическим
признакам и закономерностям развития искусства.
В контексте особого
социально-исторического значения мусических видов искусства (музыка и поэзия) в
общей культуре казахов закономерно его стремление к упорядочению общественного
функционирования в подвижном укладе с передвижением на многие километры.
Образовавшиеся в быту кочевого народа родовые, племенные и другие объединения в
качестве основного условия придерживались организационности и целевой
направленности. На протяжении веков в казахском обществе сформировались
известные ритуалы и обычаи. Эстетические ценности музыкально-поэтического
искусства явились средством преемственности между поколениями. В отношении
категорий времени и пространства тюрки выдвинули четырёхугольную горизонтальную
модель мира. В связи с движением солнца, она определялась понятиями «Куншыгыс –
Кунбатыс» (восход-запад), «Кунгей – Теріскей». Подтверждением существования
этой модели является широко распространенная фраза в творчестве жырау «Сегіз
киыр шартарап». Их создание, видимо, было связано со стремлением к обозначению
категории времени.
Кочевники неотрывно следили за
движением солнца и держали свой путь по его направлению. В этом проявляется
обусловленность счёта времени с движением солнца. Именно этот круговорот солнца
и определил сущность передвижений кочевников и навсегда оторвал их от оседлых
народов. Тюрки остались внутри этого круга, а остальные – за его пределами. Они
считали себя выше Времени. Оседлые народы счёт времени начинали с себя, а
кочевники считали себя стражами пространства. Вольно ощущая пространство, они
хотели выйти за пределы Времени. Это было отражение равенства Неба и Земли, а
также основанная на круговороте солнца идея Вечности. Разумеется, это
предположение соответствует ранней ступени истории человечества. Тем не менее,
удивительно, что из истории кочевников проясняется его сохранность в неизменном
виде до начала ХХ века. Следовательно, это не случайно. Это течение имеет
сходные черты с особенным миропониманием, а также проявляется в характерных
чертах религиозных течений христианства, ислама, буддизма и зороастризма.
Другой стороной жизни древнего
человека неизбежно были вооруженные столкновения в связи с охотой на зверей,
которые нередко оканчивались сражением. Со временем придумали военные танцы,
которые ассоциировались с военными действиями, предпринятыми в защиту
рода-племени и земли. В целом, древние люди зачастую фрагменты своей
повседневной жизни воплощали преимущественно через танцы. Так в связи с
поверьями появились поклонение духам, жертвоприношение, шаманизм и другие виды
«игровых» танцев.
Мифология, возникшая в связи с
повседневной жизнью, самосознанием, ритуально-песенной музыкой, была отражением
национального мировоззрения и кочевого уклада жизни. Понятия в казахском
мировоззрении, связанные с мифологией, имеют древнее происхождение и возникли в
связи с скотоводческим и земледельческим образом жизни. Их непосредственное
отношение к жизни общества проявлялось в определении сезонов года и
предсказания погоды. Особое место в истории духовной культуры каждого народа,
его педагогического и эстетического воспитания занимали народные мифы как
наиболее древний вид мировоззрения. Традиционное национальное содержание
мифологических понятий сохранилось прежде всего в фольклоре. Начиная с древних
мифов до эпических сказаний, от ритуальных песен до современных повествований
понятия народа о времени и пространстве прошли множество различных этапов.
Историю художественного мышления можно проследить неотрывно от истории сложения
понятий о времени и пространстве.
Мифологию необходимо
рассматривать не только в качестве явления, развивавшегося в рамках одного или
нескольких родственных народов, возникает необходимость его исследования прежде
всего в качестве ареального явления. Тождество культур разных народов исходит
от его региона существования, географический среды. Близость народных мифов обширных
евразийских степей не вызывает сомнений. На этой огромной территории на
протяжении тысячелетий жили принадлежавшие разным языковым группам народы и
племена, смешивались, порой растворяясь в другом этносе. В конце ХІХ века Г.Н.
Потанин выразил несогласие со сложившимся в то время в фольклоре мнением о том,
что фольклор мог кочевать от одного народа к другому: «Распространение мотивов
(тем, сюжетов), возможно, происходило не от одного народа к другому (устно или
письменно), причину этого, возможно, нужно искать в территориальном
расположении племён. Об их направлениях можно лишь предположить следующее –
преобладало направление не от запада к востоку, а от востока к западу» (3,
314-335). Необходимо учитывать также и динамику общественно-исторических процессов,
например, степень перехода к оседлому образу жизни привела не только к
изменению земледельческо-культурной жизни, но и к трансформации мировоззрения,
что отразилось в культуре.
Пути развития этих областей
были разными. Лишь некоторые его виды сохранились вплоть до ХХ века, заложили
основы казахского классического инструментального стиля и повлияли на
формирование его эстетических особенностей. По исследованиям известного
этнографа, учёного Болата Сарыбаева, в функционировании и развитии древней
военно-охотничьей музыки применялись различные инструменты (4). Их использовали
в эпоху казахских ханов в качестве одного из методов в военной подготовке. Со
временем распад казахских ханств привёл к исчезновению военно-охотничьих
обрядов, вслед за которыми перестала применяться функционировавшая в
повседневном быту инструментальная музыка. Сохнанившаяся малейшая часть
инструментального наследия того времени – кобызовые кюйи «Камбар батыр»,
«Кертолгау» или домбровый кюй Курмангазы «Балбырауын», в которых восходящая
интонация «си-до-ре» свидетельствует о характеристике военно-охотничьей музыки
того времени.
Представим исчезновение
человечества на земле, затем появление археологов и их раскопки, которые для
них словно библиотеки. Для них наши письмена абсолютно непонятны, но они хотят
их разгадать. Для этого, возможно, они будут разгадывать их сверху вниз. После
этих открытий многая часть книг останется непрочитанной (неразгаданной). Они
окажутся оркестровыми партитурами. Пришедшие с другой планеты захотят читать нотные
строчки привычно снизу вверх, но они заметят расположение нотных групп
длительностей и некоторых фраз. В этом случае, возможно, они поймут, что
мелодические фразы нужно рассматривать не в их последовательности, а в целом. В
таком случае они откроют понятие гармоничности. Так как чтение оркестровой
партитуры значимо лишь тогда, когда оно производится не только по
диахронической оси (страница за страницей, слева направо), но и вместе с тем по
другой оси синхронно, сверху вниз. Другими словами, вертикально нанизанные ноты
демонстрируют единство и общность содержания.
В истории человечества
формирование номадизма явилось большим прогрессивным шагом, потому что ряд его
положительных и приемлемых условий явился благодатной почвой для пограничных
народов земледельческой и городской культуры.
В традиционном тюркском
мировоззении «борьба против смерти» в виде борьбы против времени
символизировало «возвращение к первоначальному пребыванию в рае», оно
проявлялось и передавалось категориями символического мышления. В Исламе
«борьба против смерти» выражалась в стремлении обогнать время с надеждой на
будущее. Таким образом, «бегство от смерти», «борьба против смерти», «принятие
смерти с покорностью», «ожидание смерти» являются психологическими абстрактными
понятиями. В тенгрианстве «страх смерти» упорядочивался верховным институтом.
Шаманы передали опыт «умирания-оживания». Следовательно, не только шаманы
познали умирание. Познание смерти означает преодоление страха. А в исламе
каждый человек посредством веры имеет способность упорядочивания чувства
«страха смерти».
Древние мифы-легенды
рассматривают в качестве важного признака бытия первобытного человека,
посредством символического (ритуального) значения которых человек познаёт и
понимает окружающий мир и время. «Мифология, – пишет А. Касымжаннов, –
представляет собой первую единую форму мышления, свойственного первобытному
человеку. Здесь присутствуют элементы поэзии и науки, религии и морали, а также
рационального сознания» (5, 301).
Миф является составной частью бытия первобытного человека. Миф – это не выдуманная фантазия, не научная гипотеза, не символический знак, не религиозное поверье. Миф – это история (время) культурной личности, мастерски владеющей словом. Если говорить о мифическом времени, необходимо учитывать его формирование в тесной связи с бесписьменной культурой. Основанная на мифических понятиях, предсказаниях и гипотезах устная культура реализовывалась через фантазию отдельного человека. Общество, основанное на коллективном опыте и ритуальном обряде, обусловлено наличием развитой культурой предсказания, а это природная способность в наблюдении за небесными светилами, усиливаясь, способствует расцвету в связи с этим теореческого познания. Мифическое познание выступает средством познания времени и пространства. Во времена отсуствия письменности миф выполнял функцию письменной информации и выступал посредником между человеком и Вселенной. Впоследствии после ниспосылания Богом священных книг (Завет, Куран, Библия) мифическое мировоззрение заменилось религиозным и философским. Но он не исчез, и поныне он проявляется в качестве дополнительного сознания и архаической памяти.
Литература
1. Виноградов В. О музыкальной археологии // Советская музыка. – 1971. – №5. – С.89.
2. Аль-Фараби. Большая книга о музыке // Трактаты о музыке и поэзии. – Алматы: Наука, 1993. – С.327-382.
3. Потанин Г. В юрте последнего киргизского царевича // Валиханов Ч.Ч. Собр.соч., в 5 т. – Алма-Ата: Казэнц, 1985. – Т.5. – С.314-335.
4. Сарыбаев Б. Дореволюционные народные музыкальные инструменты Казахстана. Автореферат дисс. ...канд. иск. н. – Алматы, 1969.
5. Касымжанов А.Х. Пространство и время великих традиций. – Алматы: КазНУ, 2001. – 301 с.
|
|