Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
СБОРНИК ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫХ МАТЕРИАЛОВ
Кемеровский альманах "Голоса Сибири" в контексте диалога культур и литератур
Каждая культура, вступая во взаимодействие с другой, обогащает её и существенно раздвигает горизонты познания действительности. Расширение культурных контактов, восприятие литературы и искусства не только как национального явления, но и как органической части мировой культуры, их интернационализация приобретают всё более широкий характер в рамках приближающегося 2010 года, объявленного ООН Международным годом сближения культур. Диалог культур и литератур способствует установлению в мире климата межнационального уважения и толерантности.
Сеит Каскабасов
Мирослава Метляева
МОЛДОВА – ПОЛЬША – УКРАИНА – АРМЕНИЯ – СИБИРЬ
1. ДИАЛОГ КУЛЬТУР
(заметки с Международного симпозиума поэзии и перевода в Кишинёве)
Идея встречи, посвящённой поэтическому творчеству и литературному переводу, в Кишинёве зрела давно. Союз писателей Республики Молдова под руководством выдающегося литературоведа современности, академика Михая Чимпоя принял решение организовать Международный симпозиум «Диалог культур» с привлечением поэтов и переводчиков из ближнего зарубежья. Именно тогда, а это было в июне 2007 года, из Кемерово я получила долгожданную посылку с 5-ым выпуском альманаха «Голоса Сибири», объединившим ведущих литературоведов и писателей России, Румынии, Молдовы, США, а также Казахстана, Израиля и Италии. Как было сказано в одном из номеров журнала «Керуен» (орган Института литературы и искусства им. М.О. Ауэзова, Алматы), «каждый из выпусков альманаха-диалога, альманаха-перекрёстка, возникшего благодаря усилиям Омской организации СРП – чтение увлекательное, ибо “в каждом слове бездна пространства, каждое слово необъятно…” (Н.В. Гоголь). Составители альманаха Мэри Кушникова и Вячеслав Тогулев строят издание “на принципах диалога, поисках сомыслия и сомыслящих в других областях и даже странах, расширении культурной и национальной составляющей”». Удивительна история моего знакомства с людьми, создающими это уникальное издание. Ровно год назад, находясь в Бухаресте на Международном симпозиуме, посвящённом взаимодействию культур Запада и Востока и организованном яркими людьми интеллектуальной элиты Румынии Еленой Логиновской, Альбертом Ковачем и Мирчей Динеску, я познакомилась с очень интересным человеком – русской писательницей из США Викторией Кинг, членом редколлегии сибирского альманаха «Голоса Сибири». Не знаю, что это было, но с первого взгляда мы ощутили духовное родство, и так я вышла на истинно литературное сибирское братство.
|
|
|
На снимке: Мирослава Метляева |
Идея наведения культурных мостов на постсоветском пространстве настолько животрепещуща, что нашла самый душевный отклик в молдавской литературной среде. Став литературным переводчиком с румынского на русский язык по настойчивому совету моего замечательного современника поэта Валериу Матея, я открыла для себя огромный мир культуры, ранее почти неизвестной, хотя, казалось бы, всё рядом, но (это извечное «но»!) автохтонная современная литература почти не переводилась, а, как это испокон веков велось, русскоязычные жители Молдовы как-то не утруждали себя изучением румынского языка; мало сказать, его-то и румынским называть не решались (и не решаются), так что получилась весьма странная картина: по сути, две культуры в стране сосуществуют как знакомые незнакомцы.
Поэтому я сочла своим долгом донести до русского читателя значительные работы моих современников из Молдовы. Наряду с выдающимися румынскими деятелями литературы, представленными Е.В. Логиновской, в «Голосах Сибири» появились стихи, драматические произведения, проза, литературная критика и из далёкой Молдовы, которая исторически, как и все бывшие республики бывшего Союза, также связана с далёкой Сибирью.
Когда в моих руках наконец-то оказался том, который я так долго ждала, у меня появилась идея сделать презентацию альманаха «Голоса Сибири» в Кишинёве в рамках Международного симпозиума поэзии и перевода. И эта идея нашла поддержку у председателя СП Молдовы Михая Чимпоя.
И вот с 26 по 27 октября нынешнего года состоялось это интересное культурное событие, которое объединило творческих людей из Молдовы, Румынии и России. От организаторов и создателей сибирского альманаха приехал Сергей Николаевич Прокопьев, вице-президент «Кузбасс-Капитал-Сервиса», человек широкой русской души и большого сердца, поддерживающий это издание, пытающееся объединить талантливых людей на всём постсоветском пространстве и из других стран с использованием универсального моста – русского литературного языка.
Весьма представительной была группа из Румынии. Из Бухареста приехали Илие Константин, известнейший поэт, прозаик, переводчик и эссеист, Елена Логиновская, литературовед и переводчик; из Питешт прибыл литературный критик Николае Опря и поэт Габриель Пырван, г. Галаць был представлен поэтами Виорелом Динеску, Константином Фросин и многими другими.
Гостей встречали самые известные деятели литературы Молдовы: Михай Чимпой, Валериу Матей, Аркадие Сучевяну, Ион Хадыркэ, Думитру Матковский, Нина Жосу, Влад Збырчог и т.д.
Тон встречи был задан вступительным словом Михая Чимпоя.
«Заявленная нами тематика нашего Симпозиума, – сказал он, – является подлинным императивом времени, гегельянским Zeitgeist, выражением того, что происходит сейчас в мире, а вернее – с миром и с нами.
Но что же на самом деле происходит вокруг нас? Находится ли наш мир под знаком гармонии? Кто мог бы разобраться в этом? Мы живём в шатком, лишённом равновесия сообществе, сотрясаемом кризисами, катастрофами, контрастами, парадоксами, в мире, полном бессилия и иллюзий.
Это, скорее всего, правда, рассуждая о которой, мы как бы чего-то не договариваем, потому что нас всё же не покидает надежда, что разум восторжествует».
И далее он продолжил:
«В этом смысле, есть в нас нечто от Гамлета, когда мы повторяем вслед за шекспировским героем, что время соскочило с петель, а наше проклятое везение состоит в том, что мы должны определить его на положенное место (“The time is out of joint; o cursed spite, / That ever was born to set it right!”)».
Это небольшое выступление Михая Чимпоя было насыщено глубокими мыслями о месте творческой личности в условиях нестабильности и неуверенности:
«Всем известна истина, что нестабильность и неуверенность приводят к авторитаризму – вечному врагу демократии. Так или иначе, даже в этих неблагоприятных условиях мы откликаемся на финальный призыв Тоффлера: “Подобно ушедшему поколению революционеров мы призваны творить” (Алвин Тоффлер, “Третий вал”, Бухарест, 1983, стр. 599).
Нам предоставляется шанс творчества в плодотворной перспективе поликультурного и межкультурного пространства, возникшего в процессе европеизации и глобализации.
…Вопреки марионеточному сценарию на политической сцене, вопреки экономической цензуре, которая заменила прежнюю политическую, вопреки вновь заявившему о себе вопросу, заданному когда-то Хёлдерлином (и возобновленному, в свою очередь, Хайдеггером) “кому нужны поэты в нищенские времена?”, вопреки отсутствию механизма информирования и связи, Союз писателей Молдовы поставил перед собой цель осуществить идею культурного диалога посредством предельно конкретных действий».
Следует отметить, что СП Молдовы проделал довольно большую работу в этом направлении, и участники симпозиума могли ознакомиться с результатами деятельности нашей писательской организации на стендах вышедшей в свет литературы.
На симпозиуме было отмечено, что СП РМ располагает
соглашениями о сотрудничестве, уже подписанными или находящимися в стадии
проекта с Национальным Союзом писателей и художников Италии, с Союзом писателей
Швеции, с Союзом писателей Литвы и Союзом писателей Беларуси, с Союзами
писателей Болгарии и Сербии, а также с представителями науки Турции.
Руководитель нашего Союза сообщил, что под этим плодотворным и по-настоящему
межкультурным сотрудничеством, под знаком этих соглашений была опубликована в
Кишинёве и Софии антология современных молдавских и болгарских поэтов, в
составлении которой принимали участие Анатол Чокану и болгарские поэты Молдовы
Нико Стоянов и Георгий Барбаров; вышла в свет антология поэзии Молдовы в
Минске; в стадии подготовки находится панорамный сборник итальянской поэзии,
составителем которого является Илие Константин; в Кишиневе и Риме изданы
избранные произведения Леопарди и Унгаретти; сборники кишинёвских поэтов
Николае Дабижа, Николае Есинеску, Юлиана Филиппа, Думитру Фусу, Яноша Цуркану
вышли в коллекции 10
Большой интерес вызвало выступление Габриэля Пырвана, опыт которого в создании Мастерата переводчиков в Питештском университете поистине уникален.
Под патронатом французского поэта и переводчика Жана-Луи Куриола на филологическом факультете этого Высшего учебного заведения на кафедре романских языков создан двухгодичных постуниверситетский Мастерат по специализации «Теория и практика перевода (франко-румынское пространство)».
Я попросила Габриэля Пырвана рассказать, какие предметы изучаются на этом курсе, и он любезно предоставил мне почасовой учебный план, рассчитанный на два года. Естественно, что представить его в рамках этих заметок сложно, но ограничимся только перечислением дисциплин: «Общая теория перевода», «Сопоставительная грамматика», «Специфика языка и специализация. Терминология», «Курс специализированного перевода», «Текстовая стилистика», «Перевод прозы», «Перевод драмы», «Литературные течения», «Компьютерный перевод», «Практика перевода», «Межкультурное общение», «Исследовательская практика» и т.д.
Все выступающие были озабочены ситуацией, связанной с переводческой деятельностью. Немало говорилось и о влиянии рыночной экономики на качество перевода, на отбор произведений, поступающих на книжный рынок.
Публицист Михаэла Константин из Бухареста остро поставила проблему продвижения истинных культурных ценностей. И опять-таки, многие задавали один и тот же вопрос: «Как это осуществить, если издательский интерес проявляется только через коммерческую призму».
Дискуссия продолжилась в Каминном зале Союза писателей, где серьёзность обсуждаемых тем перемежалась с дружескими обменами адресов и просто обычными разговорами о повседневной жизни мастеров пера.
В этот же день состоялась встреча со студентами и преподавателями ULIMa – Международного университета, сродни известному каждому «рождённому в СССР» университету им. Патриса Лумумбы. Видимо, встреча с молодёжью оказала своё воздействие, и диалог с нею прошёл в самой естественной и весёлой обстановке, хотя само общение было насыщено и острыми вопросами и не менее острой реакцией на них.
Это, как потом оказалось, было чем-то вроде разминки перед предстоящим поединком поэтов вечером. После напряжённого дня гости Симпозиума собрались в чудесном месте – в самом центре современного Кишинёва, среди изысков нынешней стеклянно-бетонной архитектуры, все очутились… на настоящем молдавском подворье с колодцем с давно позабытым воротом и деревянными вёдрами, с резной верандой типичного для этих мест дома, покрытого «дранкой», с разложенным во дворе костром, с изречениями гостей, увековеченными в надписях на дощечках, прибитых к тесаным воротам, к стенам, где на это отведено специальное место, чтобы и хозяину не доставлять хлопот, и гостям выплеснуть эмоции, а они только позитивные, ибо кто может остаться равнодушным к стаканчику молодого вина, которое (о чём предупреждают знатоки) крепко даёт о себе знать поутру, к «сармале» – местным голубцам, вызывающим своим зазывным запахом желание принять самое активное участие в «празднике живота». А чего стоит дымящийся «извар» (горячее вино со специями) в резкой прохладе влажного осеннего вечера?!
И всё это под звуки маленького «тарафа» – музыкантов, играющих на скрипке и молдавской волынки – «чимпое». Кстати, шутники в течение вечера обыгрывали это слово в связи с фамилией председателя СП Молдовы Михая Чимпоя, на что академик снисходительно посмеивался, не оставаясь перед весельчаками в долгу. И здесь состоялась совершенно покорившая всех дуэль эпиграммистов в лице самого Чимпоя и молодого поэта Георге Былича, ставшая украшением всего вечера – столько в ней было сочного юмора и неподдельного веселья.
А наутро все собрались на очередной диалог в СП, где состоялась презентация альманаха «Голоса Сибири».
Говоря о различных моделях культурных связей в отсутствие финансирования крупных проектов, выступающие называли очень эффективными и реалистичными обмены подборками поэзии и краткой прозы между литературными журналами и альманахами, о чём свидетельствует проект с посольством США по организации передвижной выставки и выпуску номера журнала «Viata Basarabiei» («Жизнь Бессарабии»), посвящённых американской литературе.
Михай Чимпой высоко оценил и «другую модель литературного сотрудничества, которую предложили Мирослава Метляева вместе с редакционной коллегией альманаха “Голоса Сибири”, во главе с Мэри Кушниковой и Вячеславом Тогулевым, что дало возможность представить на нашем симпозиуме эту значительную работу и приветствовать в лице г-на Прокопьева деловой мир, способствующий выходу этого издания».
Сергею Николаевичу Прокопьеву торжественно был вручён Диплом Союза писателей Республики Молдова, который предназначается в нашей стране тем, кто, подобно великому Третьякову, продвигает культуру и искусство в нелёгкое для них время.
В своем ответном слове С.Н. Прокопьев сказал:
«В целом позитивный процесс обретения республиками бывшего СССР подлинного суверенитета, смена ориентации части стран Восточной Европы на Евросоюз, привели, к сожалению, к углублению трещины на русскоязычном литературном поле и сопровождаются известным ослаблением связей между русской и другими национальными литературами.
Между тем, по обе стороны российской границы интеграционным процессам литераторы всё-таки способствуют. Блестящее тому подтверждение – проведение Румынским Фондом Ф.М. Достоевского и Фондом “Восток-Запад” международных симпозиумов и литературных коллоквиумов и даже организация кинофестивалей. Румынскими и молдавскими авторами переводится много русской литературы, а также осуществляется обратный перевод, т.е. с румынского на русский. Нельзя не отметить в буквальном смысле подвижническую деятельность Елены Логиновской и Альберта Ковача (Бухарест), Кирилла Ковальджи, Михая Чимпоя (Кишинев, материалы о Достоевском, Чехове, Гоголе, Есенине, Блоке), Ливии Которча (недавно в Яссах ею опубликована антология Анны Ахматовой на румынском языке), Мирославы Метляевой-Лукьянчиковой и многих других. Форумы Союза писателей Румынии регулярно посещает, например, такой известный поэт, как Евгений Евтушенко, а у Союза писателей Молдовы давние связи с Союзом писателей Санкт-Петербурга и переводчиками Кириллом Ковальджи и Анастасией Старостиной.»
С.Н. Прокопьев подчеркнул, что не меньше половины тысячестраничного альманаха отведено «гостям»:
«Плотные контакты с Бухарестом завязались, когда составители получили при посредничестве председателя Союза российских писателей Светланы Василенко приглашение на международный симпозиум, организованный Румынским Обществом Достоевского.
Аналогичные связи возникли с Кишинёвом и Алматы. Так альманах неожиданно стал наполняться новым содержанием. Границы, политические, национальные и прочие “перегородки”, “коммерциализация” большинства литературных изданий препятствуют взаимодействию между культурами. “Голоса Сибири” – это пример, как более 100 авторов (прозаиков, поэтов, публицистов, критиков, литературоведов, историков, драматургов) самых разных национальностей могут “скооперироваться” на бескорыстной основе, только из голой увлечённости и понимания необходимости такой формы сотрудничества.»
На презентации альманаха выступили и его молдавские участники – драматург Думитру Круду, прозаик Валериу Бабански, молодой исследователь творчества Мирчи Элиаде Анастасия Романова.
Затем последовала встреча со студентами Государственного университета, которая оказала особое воздействие на участников диалога своим эмоционально-поэтическим накалом.
День продолжился экскурсией по Кишинёву с его золотыми осенними аллеями. Участники Форума побывали на Аллее классиков литературы, в музее А.С. Пушкина на знаменитой Пушкинской горке, у памятника господарю Молдовы XV-VI вв. Штефану Великому, остановились у кишиневского «Арбата» в центре столицы, где можно было приобрести различные сувениры и поделки местных мастеров. Симпозиум завершило открытие стенда Джакомо Леопарди в Международном Академическом центре «Михай Еминеску».
Прощальный вечер в Каминном зале СП оставил неизгладимое впечатление прекрасным исполнением народных баллад Валерием Матеем. Вот уж поистине талантливый человек талантлив во всём!
Как это всегда бывает в таких случаях, никому не хотелось расходиться.
Эта теплая и дружественная встреча в столице Молдовы ещё раз подтвердила слова Михая Чимпоя:
«Диалог культур – это диалог голосов, которые слышны каждому. Творчество, в конечном итоге, означает связь культур посредством послания или посланий человечеству подлинно бесценного европейского и планетарного плюрализма».
2. РУССКИЙ АСПЕКТ ПОЛЬСКОЙ «СИБИРИАДЫ»
(путевые заметки)
Монотонно постукивали колеса, мерно покачивался вагон, располагая к тому беззаботному состоянию полудремы и ничегонеделания, о котором можно только мечтать, к тому потоку мыслей, в которые некогда вдаваться из-за бесконечных житейских разборок. С каждой станцией, с каждым полустанком мы приближались к цели нашей поездки – Варшаве. Но до неё ещё были километры и километры и, просматривая текст предстоящего там выступления, я задумалась о событии, участниками которого нам следовало стать. Удивительно: должно было пройти 100 лет для того, чтобы люди из разных стран устремились к долгожданному диалогу, проясняющему взгляды на далёкое прошлое и очищающему душу от накипи устоявшихся стереотипов.
Сто лет… сто лет… сто лет… – задавали ритм колёса.
А на столике купе подрагивал внушительный том. «Сибирское лихолетье». Автор Шимон Токажевский. Перевод на русский язык Мэри Кушниковой. Еще два года назад эти имена, волей времён объединённые книгой, мало что значили для меня. Но так уж случилось, что на очередной Бухарестской конференции литераторов «Восток-Запад», организованной Фондом им. Фёдора Достоевского под руководством известных деятелей науки и культуры Румынии Елены Логиновской и Альбертом Ковачем, состоялась моя встреча с Викторией Кинг, русской писательницей из Сан-Франциско, которая положила начало нашему общему сотрудничеству в редколлегии Кемеровского альманаха «Голоса Сибири». Так началось моё виртуальное знакомство с Мэри Кушниковой, переводчиком, издающей вместе со своим единомышленником Вячеславом Тогулевым альманах, объединивший более ста авторов необъятного русскоязычного пространства.
На страницах «Голосов Сибири» я впервые встретилась с творчеством Шимона Токажевского, польского революционера, общественного деятеля XIX века, волею судеб оказавшегося на каторге в Сибири одновременно с великим русским писателем всех времён и народов Фёдором Достоевским. Признаюсь, эти страницы произвели на меня совершенно неожиданное впечатление. Они раскрывали людей и эпоху в непривычном для нас, людей традиционного советского воспитания, ракурсе, далёком от привычного освещения событий дней минувших и в то же время привлекающим искренностью, достоверностью и свежестью чувств человека, перенёсшего бесчисленные страдания, но сохранившего до конца дней своих лучшие человеческие качества и любовь к Родине – дорогой его сердцу Польше.
Затем, спустя год, под эгидой «Голосов Сибири» появился первый полный перевод восьми книг Шимона Токажевского на русский язык, осуществлённый Мэри Кушниковой.
Я вновь и вновь перелистывала страницы своего выступления «Перевод как послание, или Значение выхода книг Шимона Токажевского на русский язык» и думала, как же порой сильна эта пылинка на ветру – человек, пробивающий свет сквозь толщу времён и событий.
Настя Романова, моя спутница, занимающаяся мемуарной прозой Мирчи Элиаде и являющаяся одним из молодых авторов «Голосов Сибири», обратила внимание на оригинальность записок Токажевского, перешагнувших рамки дневниковых записей и ставших достоянием литературы, но, как и их автор, испытавших немало препятствий на своём пути, прежде чем предстать перед читателем не только в России, но и в Польше. Ведь не вышло ни одного прижизненного издания книг Токажевского, а первое появилось в Польше лишь в 1907 году. Не будем говорить уже о том, что на русском его произведения мы получили возможность увидеть только сейчас, 100 лет спустя. Вот такая загадка. В XXI Токажевский возвращался из Сибири к себе на родину книгой воспоминаний на русском языке, будоражащих душу всех, прикоснувшихся к ним. Мы ехали в Варшаву на презентацию русского перевода книги Шимона Токажевского «Сибирское лихолетье» по приглашению Российского центра науки и культуры в Варшаве (РОНИК).
Пока мы добирались до места назначения, наш вагон прикреплялся от одного состава к другому трижды: прямо-таки «летучий голландец» на железнодорожных путях. При пересечении границы с Украиной, а затем – Польши запомнились псины, заглядывающие в купе (именно заглядывающие, а не принюхивающиеся) в поисках наркотиков, особенно одна из них: востроносая, длиннотелая, коротконогая, с цепким взглядом, не хватало только круглых очков в металлической оправе да вопроса «а что там у вас?».
И вот, наконец, приграничный Пшемышль – первый польский город, откуда после пятичасовой стоянки до Варшавы оставалось всего ничего. В десять вечера после 36-часового пути нас на центральном вокзале польской столицы встретили Татьяна Тихонова, представитель РОНИКа, а также Марина Вишневская от Российской общины. Они сообщили нам, что Виктория Кинг уже в Варшаве и назавтра у нас путь лежит на Краков. Так что с 5 утра мы должны быть готовы к поездке в древнюю столицу страны.
В Кракове нас ждали преподаватели и студенты Института России и Восточной Европы одного из старейших высших учебных заведений континента – Ягеллонского университета.
Честно говоря, сердце замерло от одного только названия. Еще в 1364 году король Казимеж Великий создал Краковскую Академию, которая в 1400 году была преобразована в Ягеллонский университет, самый старый, не считая университета в Праге, университет в Центральной Европе. Студентами этого вуза были (прислушайтесь!) Николай Коперник – автор гелиоцентрической теории и Кароль Войтыла, который позднее стал Римским папой и принял имя Иоанн Павел II.
Виктория Кинг, представитель русского зарубежья из США, открыла презентацию книги Шимона Токажевского «Сибирское лихолетье» перед многочисленной студенческой аудиторией, остановившись на истории этого документа эпохи и его нелегком пути к читателю.
Я оглядывала молодые лица в зале, на которых светился живой интерес, и в голову пришла мысль, что всего несколько лет назад настроения были совсем другие, и как много значит простой человеческий диалог, опирающийся на культурные ценности, для разрушения искусственных барьеров в общении между людьми.
Своим видением произведений Шимона Токажевского поделилась Анастасия Романова. Затем мне, автору этих записок, предоставили слово, в котором я попыталась дать представление о переводе на русский язык уникальных записок польского автора как о послании из вчера в наше сегодня.
Но самым значительным моментом этой встречи явился разговор со слушателями: студентами и преподавателями.
«Почему именно Сибирь стала инициатором такого диалога?» – прозвучало удивление в одном из вопросов. «Почему Сибирь? – переспросила я. – Да ведь сам Токажевский пишет о ней, причём поразительно красочно описывает города от Урала до Приамурья, рассказывает о поразивших его незнакомой природе, быте и нравах народов Сибири, с благодарностью вспоминая о хороших людях. И потом, любая строчка о Фёдоре Достоевском имеет непреходящую ценность, а у Токажевского есть весьма любопытные страницы о великом писателе. И именно в Сибири нашёлся удивительный человек – настоящий энциклопедист Мэри Моисеевна Кушникова, которая сочла своим долгом перевести на русский язык – наконец-то! – спустя столетие после первого выхода в Польше книги Токажевского, для стирания очередного белого пятна в русском литературоведении».
Многих интересовал альманах «Голоса Сибири», работа редколлегии, возможности приобрести книгу Токажевского на русском языке, вышедшую совсем небольшим тиражом.
На презентации присутствовали и участники другой встречи с преподавательским составом университета и студентами – представители Фонда «Русское зарубежье». Их особенно поразила сама идея «Голосов Сибири», направленная на расширение границ русского слова.
Диалог с молодёжью и преподавателями продолжился в прекрасной студенческой столовой, скорее напоминающей многолюдное городское кафе.
Анна Разни, директор института России и Восточной Европы, выразила удовлетворение состоявшейся встречей и предложила дальнейшее сотрудничество путём обмена публикациями и реализацией новых проектов.
Как оказалось, у профессора Авдеева А.А. есть молдавские корни, связывающие его молодость с Бельцами.
А профессор Люциан Суханек, историк русской культуры, немало был заинтригован тем, как «Голосам Сибири» удалось так тесно сплотить людей из разных концов света. Он также отметил, что конкурс на русский факультет Ягеллонского университета в последние годы составляет 6-7 человек на место.
Описывать прогулки по Кракову почти невозможно. Там надо быть и видеть всё собственными глазами: и эти старинные мостовые, и стойкие тяжеловесные дворцы и храмы, и переплетение улиц и улочек, да просто подышать воздухом старины, вздрагивающим от крыльев птиц, взмывающих со средневековой Рыночной площади. С одной из колоколен готического костёла Девы Марии каждый час поёт труба, напоминая о нашествии татар на Краков в 13-м веке.
Уже поздно вечером в живописном ресторанчике «У Швейка» мы обсуждали нашу программу на следующий день и впечатления от встречи с Краковом, с его стариной и молодостью.
Утром началось наше более близкое знакомство с РОНИКом – этим настоящим Русским Домом в Варшаве. Прекрасная библиотека с читальным залом, где я, к своему радостному удивлению, увидела весточку из Молдовы – книжку нашей поэтессы Ирины Ремизовой; обширная видеотека и зал периодических изданий – российских газет и журналов; концертно-выставочный зал…
Здесь же работает студия пластического искусства с курсами рисования.
Нам бы такое! Остаётся только мечтать! Центр постоянно издаёт красочную программку мероприятий на очередной месяц. В мартовском выпуске были полностью расписаны презентация книги Шимона Токажевского «Сибирское лихолетье» и маршруты нашего пребывания в связи с этим событием; клуб любителей русского кино приглашал на просмотр фильма А. Мизгирева «Глаз»; в честь 8 марта публиковалось приглашение на выставку детского рисунка и открытие русского клуба в одном из учебных заведений столицы и т.д., и т.п.
Впечатляющей была встреча с Советником посольства Российской Федерации в Польше, директором Российского Центра науки и культуры г-ном Скачко С.Г., которому было передано приветственное письмо председателя Союза писателей Молдовы М. Чимпоя по поводу презентации книги Шимона Токажевского.
Запомнились слова г-на Скачко: «Наш Центр делает всё необходимое, чтобы представлять всё наилучшее, что есть в культуре нашей страны. Мы же, в свою очередь, являемся не односторонними представителями России, а участниками живого диалога с народом Польши. Не может не восхищать восстановление послевоенной Варшавы всем миром. И это урок для всех: строя прошлое, жить по-новому. Многое меняется на глазах. И если совсем недавно мы сталкивались с определенным непониманием, то теперь атмосфера значительно потеплела. Достаточно отметить, что на факультет русистики в Варшаве, как и в Кракове, конкурс по 7 человек на место. Эта цифра говорит о многом!»
Приятно было пообщаться и с работниками Центра. Совершенно потрясла своей эрудицией госпожа Татьяна Хохлова, руководитель литературных программ, истинная москвичка, полностью связанная с особой культурной атмосферой современной Москвы и Варшавы.
А затем последовала экскурсия по великолепной польской столице. Сколько шарма и подлинного, что называется, гламура исходило от пани Яблоньской, супруги известного дипломата, которая по собственному желанию вызвалась показать нам город!
Мы ехали на бусике РОНИКа по Крулевскому тракту мимо Краковского предместья, Дворцово-паркового ансамбля Крулевске Лазенки, Вилянова.
Пани Яблоньска охарактеризовала Крулевски тракт как самую представительную улицу города, сформированную веками и очаровывающую аурой дворцов, храмов, каменных домов горожан и правительственными сооружениями. Перед нашими глазами предстал знакомый по книжным иллюстрациям памятник Шопену, выполненный по проекту В. Шимановского в 1926 году, уничтоженный гитлеровцами во время войны и восстановленный в 1958 году. Мы остановились у костёла Святого Креста, где покоится сердце великого композитора.
Прогулка в Старый город – Старе място – была экскурсией по столетиям. Мы остановились у старинного фортификационного укрепления Барбакан, засмотрелись на живописные дома и старые костёлы. Отдельного разговора заслуживает Королевский замок, в котором хранятся знаменитые полотна Яна Матейко и коллекции гобеленов и ковров. Нельзя было не остановиться у памятника легендарной Варшавской Сиренке – женщине-полурыбе, чьё изображение с XIV века закреплено на гербе Варшавы.
Затем мы зашли передохнуть в чудесный ресторанчик с многозначительным названием «Семь грехов» (основным из которых, судя по обилию блюд, является чревоугодие) и под звуки кавказской зурны провели не самые плохие минуты в этом городе.
А уже вечером в публичной библиотеке Варшавы (директор – Михал Стронк, истинный подвижник) состоялась встреча с культурным бомондом польской столицы. Фишкой этого собрания стал видеофильм-монолог переводчицы книг Токажевского, неутомимого исследователя и писателя из Сибири Мэри Моисеевны Кушниковой. Г-жа Кушникова заслуженный работник культуры Российской Федерации, член Союза писателей, составитель альманаха «Голоса Сибири», в прошлом – автор и ведущая многочисленных телевизионных передач литературной редакции телевидения, говорила с экрана с неизвестными ей людьми, в ожидании понимания и ответной реакции. Она обращалась к аудитории, к будущим читателям переведённой ею книги. Этот монолог вовлекал зрителей в какое-то завораживающее пространство виртуального общения с необыкновенной личностью, повествующей о событиях далёкого прошлого, которое незримо перекликалось с настоящим. Колдовство, исходившее с экрана, создавало некое единение с далёкой собеседницей. С экрана звучали несколько подзабытые ныне слова о любви к родине, о духовности, о братстве культур. Книжные иллюстрации из старинных фолиантов по истории Польши сменялись удивительными пейзажами Сибири; прекрасное лицо женщины, ведущей нас по дорогам судьбы Шимона Токажевского, заставляло задуматься о том, а что, собственно, представляет из себя каждый из нас, что делает, чтобы не погрязнуть в сиюминутности, забыв о вечном…
После демонстрации фильма зал взорвался аплодисментами, и мы, участники презентации, были буквально засыпаны вопросами.
Виктория Кинг, лично общавшаяся с г-жой Кушниковой, рассказала о её многогранной деятельности: фамилия Мэри Кушниковой стоит на 21-й книге. Она находится в постоянных контактах с литераторами Казахстана, Молдовы, Румынии, США и других стран, всемерно содействуя развитию творческого диалога с представителями самых разных национальных культур и литератур.
Этим фильмом Сибирь повернулась к польским зрителям неизвестным для них лицом, неожиданным и волнующим. «Сколько культуры, сколько деликатности, это настоящая пани в полном смысле этого слова!» – восхищенно говорила Агнешка Рожаньска, руководитель одного из департаментов музея Королевского дворца в Варшаве.
Богдан Марчевски, посол Польши в Исламабаде, был явно растроган: «Побольше бы моих соотечественников так знало историю страны, с таким чувством относилось бы к ней. Спасибо за фильм, спасибо за ваше эмоциональное выступление». Секретарь Польского Славянского комитета Тадеуш Сикорски выразил желание дальнейших контактов с участниками презентации и дал высокую оценку всей встрече: «Это было необыкновенно!»
Известный исследователь, г-жа Виктория Сливовска передала для г-жи Кушниковой свою книгу «Побег из Сибири» и заметила, что вскоре должна появиться её книга «С любовью к России».
С особым вниманием отнесся к нам г-н Евгениуш Яблоньский, бывший консул Польши в Москве и Киеве, который занимался вопросами, связанными с Сибирью и сибиряками. Он заметил, что такие встречи должны повторяться.
Кстати, на презентации присутствовали и представители Польского Общества сибиряков, проявившие большой интерес к приобретению книги.
И вновь вице-директор Музея литературы г-жа Эльжбета Банко-Ситек поразилась тому, как книга объединила людей разных стран. «Вот так посредством русского языка познаёшь не только Россию, но и весь мир», – резюмировала я.
Особо следует отметить роль писательницы Веславы Ольбрых, блестяще осуществлявшей перевод выступлений на этой незабываемой встрече.
В своём заключительном слове мы поблагодарили Русскую общину, Центр науки и культуры, Публичную библиотеку Варшавы, Общество сотрудничества Польша-Восток, фирму Ruspol-Tour, Общество сибиряков и другие организации за столь прекрасно организованный диалог культур.
Важным событием очередного дня стал визит в Союз писателей Польши. Председатель союза Марек Вавжкевич, лицо весьма влиятельное в литературных и культурных кругах страны, с большим интересом отнесся к той миссии, в которой мы, участники из разных стран, приняли участие. Он высоко оценил роль альманаха «Голоса Сибири» в межнациональном культурном общении. Его заинтересовала и работа СП Молдовы, в котором произошли крупные структурные изменения и появились два Департамента – «Путь книги», занимающийся распространением литературы, и «Программы и проекты», – занятый издательской деятельностью.
Марек Вавжкевич высказался за дальнейшие контакты в совместных мероприятиях, литературных встречах и фестивалях.
На следующее утро мы попрощались с Викторией Кинг, которую самолёт уносил в недосягаемый Сан-Франциско.
А мы с Анастасией готовились к возвращению домой. И уже в эти минуты зрели планы материалов для очередного выпуска «Голосов Сибири», которых ждали от нас в далёком Кемерово...
3. ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПЕЙЗАЖИ КОКТЕБЕЛЯ
(Международный литературный фестиваль им. М.А. Волошина)
В древности эту землю называли Киммерией. Называют её так и сейчас. В основном поэты и писатели. «Восточный Крым – особая замкнутая страна, непохожая на все остальные части Крыма», – так писал о киммерийских местах Константин Паустовский.
В уникальности Коктебеля посчастливилось убедиться и мне, автору этих строк.
Как было объявлено весной в Московском литературном клубе «Классики XXI века», в России появилась ещё одна международная литературная премия – Волошинская. С этого года её будут присуждать талантливым литераторам, пишущим по-русски.
Почти восемнадцать часов автобусной тряски из Кишинёва в Коктебель – и вот я со своей помощницей Ириной находимся в Доме творчества писателей, расположившимся в одном из красивейших мест юго-восточного Крыма в единственной парковой зоне региона. На вопрос приветливой администраторши «А море далеко?», она машет рукой: «Да вот оно, за окном… Метров 50 будет». Описать то, что открывается взору в этом легендарном для каждого пишущего месте, наверное, не под силу никому.
Каждого, кто приезжает сюда, ошеломляет первозданность и нетронутая чистота Киммерии, которая безмерно воодушевляла поэта в живописи и живописца в поэзии – легендарного максималиста Волошина. Он писал об этом так:
Гаснут во времени, тонут в пространстве
Мысли, событья, мечты, корабли...
Я ж уношу в своё странствие странствий
Лучшее из наваждений земли.
«Лучшее из наваждений земли» стало незабываемым пристанищем для многочисленных знаменитостей Серебряного века, собиравшихся в гостеприимном доме радушного и немного чудаковатого хозяина.
Так получилось, что Максимилиан Волошин стал подлинной памятью эпохи, памятью земли и истории русской культуры.
«Лучшее из наваждений земли» стало звеном, связующим ослепительно яркое литературное прошлое России с днями нынешними, полными и трагической растерянности, и смятением творчески мыслящих людей, и отсутствием чётких идеалов, и стремлением заявить о себе и одновременно отстраниться от схватки с обнаглевшей пошлостью.
Но всё это уже было… было… когда-то… И приходит время собирать камни…
Новое русское рассеяние разбросало наших соотечественников по всему миру, и единственное, что нас связывает сегодня – это язык, на котором мы говорим, пишем и читаем.
В день открытия Волошинского фестиваля во дворе Дома-музея М.А. Волошина собрание участников и гостей поразило своей обширной географией. Программа, которую мне вручил симпатичный улыбчивый молодой человек, как я потом узнала – Андрей Коровин, один из инициаторов Волошинского движения, – была заполнена до предела. Более всего поразили в ней не только и не столько имена знаменитостей – а их было более чем достаточно, – сколько насыщенность настоящей работой. Да-да, работой! За оградой Дома-музея призывно шумело море. Бархатное касание сентябрьского солнца, шум весёлой толпы, дурманящие запахи, доносящиеся из дорогих ресторанов и простых закусочных на набережной, пляжные лежбища, традиционные наборы путешествий – ничто не могло выманить из Волошинского притяжения тех, кто хоть чуть-чуть соприкоснулся с развернувшимся здесь литературным действом. Все веранды-палубы дома-корабля были с утра и до вечера заполнены слушателями мастер-классов. А народ всё прибывал и прибывал…
В саду вели мастер-класс поэзии Кирилл Ковальджи, наш земляк из Молдовы, известный поэт и литературный критик, а также не менее известный Константин Кедров. Надо было посмотреть, с каким вниманием ловили каждое слово «мэтров» слушатели этих уникальных лекций и занятий поэтического мастерства. А ведь это был не комплиментарный процесс! На нелицеприятный суд отдавали свои произведения авторы, пытающиеся разобраться в себе и своём творчестве. Насколько всё было непросто, можно было ощутить по мастер-классу, который вели Алексей Цветков, известный поэт, ныне живущий в Вашингтоне, и Ольга Ермолаева, ведающая разделом поэзии в журнале «Знамя». Бои велись за каждое слово, за каждую метафору. Как у Высоцкого: «Поэты режут в кровь свои босые души». И что интересно, это своеобразное «избиение младенцев» привлекало к себе всё большее количество тех, кто пытается выразить себя в слове.
Мастер-классы выявили настоящий голод по литературной критике, по поэтическим урокам со столь необходимой для творчества шкалой оценок.
В глубине двора расположились прозаики. В этом году мастер-класс по прозе вели Светлана Василенко, писательница, ярко заявившая о себе в последнее десятилетие, литератор из Киева Этери Басария и один из самых горячих почитателей альманаха «Голоса Сибири», член нашей редколлегии, омич Александр Лейфер. Разбор произведений молодых авторов вёлся внешне несколько поспокойней, но, по сути, от некоторых произведений камня на камне не оставалось. И стоицизм авторов, выставленных на всеобщее обозрение с их произведениями, вызывал у меня невольное восхищение: это были настоящие бойцы, умеющие извлекать уроки даже из поражений; и в этом проглядывала их сила, их упорство идти дальше по тернистому писательскому пути, что не могло не внушать надежды.
«Материк поэзии разбился на острова…»
В перерывах между занятиями мне удалось вырвать пару минут для беседы с Кириллом Ковальджи. «Что значит для меня Коктебель и этот фестиваль? – переспросил он меня. – Огромное значение в Коктебельских волошинских встречах играет общение, творческая среда. И, прежде всего, само место, которое обладает уникальной энергетикой. Это место очень близко мне, поскольку я знаю Коктебель более 50-ти лет. Впервые я оказался здесь в 1957 году. Вначале с молодой женой, потом с маленьким сыном, затем со вторым сыном и т.д. В нынешние времена меня отделил от Коктебеля 15-летний перерыв. После столь внушительного отсутствия я, конечно, Коктебель не узнаю, и меня это печалит. Место это было заповедным, диким, в самом первозданном смысле слова, где попадался сердолик под ногами, а теперь эти киоски, заборы… Я не сразу смог выйти к морю, даже чуток заблудился. И всё равно здесь замечательно, потому что здесь небо, море и Волошин.
Когда я учился в институте, имя Волошина как-то не звучало. Эта фигура в те времена не числилась в первых рядах, но, как выяснилось позднее, была довольно значительной во всей культуре Серебряного века. Я о нём впервые узнал в 60-х годах. Это было само воплощение благородства и культуры. И как сказал о нём Вознесенский, “Волошин – это больше, чем поэт”.
Размышляя о современном литературном процессе, я задумываюсь: с одной стороны, вроде бы очень много поэтов, а с другой – их особого звучания нет.
С моей точки зрения, литературный процесс как таковой не ощущается, потому что материк поэзии разбился на острова, на архипелаги. Какого-то общего течения ещё не ощущается, как и во всём, чувствуется какой-то переходный период. ХХ век достиг очень многого в русской поэзии, и сейчас это вызывает некоторое смущение от груза культуры, который навис над нами, как Карадаг, как высокая гора, и, может быть, пока не намечены чёткие ориентиры. Чего нельзя отрицать, так это то, что в нынешние времена есть прекрасные поэты, великолепные мастера. Но после Бродского – пока нет поэтов такого масштаба, по крайней мере, мы не знаем, может быть, он и где-то есть, но ещё в детской коляске. Но для появления такового почва, конечно, имеется. Ведь в творчестве не бывает упорядоченности. Всё происходит волнообразно, как спады, так и подъёмы».
Думая о превратностях писательских судеб и более всего о парадоксах нашего времени, захлестнувшего потребительством все стороны нашей жизни, я споткнулась о «креативную» сторону этого потребительства. Ведь более всего тревожит душу вот эта самая «креативность», заполонившая книжные прилавки, телеэкраны, экраны и экранишки всех родов и видов и навалившаяся всей своей бетонной тяжестью на творчество, пытающееся вырваться из железных объятий одуревшего обывателя, требующего «сделайте нам красиво».
И сбрасывает издательский конвейер «красивое» чтиво – месиво в народ – нате, ешьте! – и, кажется, – конец, всё, некуда податься. Однако одержимые люди, продирающиеся сквозь все тернии прозаических дел к настоящей литературе, составляют собой тот золотник, который внушает веру, что талант – это и сокровище, и оружие в борьбе за человеческое в человеке.
«Мы сами себе творцы и защитники…»
Светлана Василенко, в перерыве между занятиями с молодежью, поделилась своими мыслями о литературном движении в России и о фестивалях, подобных Волошинскому, и о премии им. Волошина, председателем Оргкомитета которой она была избрана.
«Сам Волошин премий не получал, – усмехнулась Светлана Владимировна, – но это не помешало ему щедро одарить потомков, оставив им наследие не только творческое, но и материальное. Максимилиан Александрович завещал свой знаменитый Дом поэтов в Коктебеле Союзу писателей. Это был едва ли не первый в мире Дом творчества, который и по сей день магнитом притягивает к себе российских литераторов. Коктебель – место-ловушка: один раз побывал, считай, стал коктебелезависимым.
Изначально был Волошинский конкурс. Потом его расширили до Волошинского фестиваля, и вот сейчас в проведение этого фестиваля включена Волошинская премия, которую мы придумали год назад. Я, честно говоря, четыре года не приезжала сюда. Жанр прозы здесь был не столь популярен, как поэзия, и не так широко представлен. В принципе, вначале конкурс был задуман как поэтический. Мы очень часто общались с Андреем Коровиным, который, несомненно, является душой этого фестиваля и этого конкурса. Это интересный поэт, писатель, сейчас живущий в Москве, а начинал он своё творчество в Туле. Волошинская премия – это его идея и инициатива. Он заразил, как болезнью, всех остальных, в том числе и директора музея Волошина в Коктебеле Наталью Мирошниченко, меня, Александра Кабанова, главного редактора Киевского журнала “Шо” – и вот пошло дело. Жанр прозы здесь не был популярен, как я уже говорила. Но год назад меня так поразили рассказы участников конкурса, что я решила в этом году приехать и посмотреть на молодых писателей, и не разочаровалась. Более того, в этом году мы впервые провели мастер-классы по прозе вместе с киевской писательницей, пишущей на русском языке, Этери Басария (сама она родом из Абхазии). Она выразилась так, что я – судья добрый, а она – суровый. Мы очень дополнили друг друга, главным критерием для нас было единственное желание – стать помощниками для начинающих. Если представленный рассказ был плох, мы пытались отыскать в нём рациональное зерно и рассказать автору, что могло бы получиться из его повествования, если бы он обратил большее внимание на того или иного героя, расширил бы сюжет, композиционно изменил бы какие-то части. Есть некоторые, пытающиеся заявить о себе в литературе, пишущие как бы в состоянии эйфории, и потом сами же не могущие разобраться в своём произведении: гениально это или же совершенно бездарно. Вопрос литературной критики, как никогда, поставлен очень остро. Лучше всё же, если свой брат-писатель подскажет, где и в чём автор ошибается, что следует ему учесть. Доброжелательность на мастер-классах очень нужна.
Поскольку Андрей Коровин в Москве проводит подобные поэтические программы в Булгаковском центре, мы решили провести там мастер-класс и по прозе, но там, к сожалению, в нём приняли участие только москвичи».
С горечью говорила Светлана Владимировна о статусе писателя: «Права писателей совершенно не защищены. Мы сами себе и творцы и защитники. По сути, мы брошены на произвол судьбы и при всей востребованности писательского дара и в кино, и на ТВ, мы не имеем статуса даже простой уборщицы. Мы в социальном плане рассматриваемся как любители. Если бы Бродский жил ныне здесь, то он получал бы минимальную пенсию, как безработный, т.е. считался бы всё тем же бродягой и бомжем. Получается, что мы ещё находимся в том времени, когда поэтический, писательский труд назывался тунеядством. Мы из тех времен ещё не вышли. Поэтому у Союзов писателей существуют чёткие задачи. Во-первых, координировать творческую деятельность, работать над повышением писательского статуса в обществе, особенно в провинции, стимулировать развитие экономического потенциала литфондов, содействовать укреплению связей между писателем и читателем и т.п. Литературные фестивали могут аккумулировать в себе творческую энергию, особенно у молодых, которые не являются членами Союза писателей. Благодаря им мы имеем возможность отслеживать, что творится в глубинке. На основе таких конкурсов, фестивалей и интернет-конкурсов налаживается обширная, быстрая и мобильная связь».
Человек-парус
Одним из ярких событий «Волошинского сентября» стала презентация глянцевого (!) поэтического журнала «Поэтому».
С первой страницы он убеждает: «Поэзия не умерла, да здравствуют её читатели!» Главный редактор журнала Анна Токарева в своём редакторском слове отметила: «Русская поэзия живёт и будет жить, пока существуют люди, говорящие и думающие на русском языке, пока есть влюбленные философы, да просто люди, для кого жизнь не сузилась до картинки в телевизоре, а смысл её не исчерпывается беготнёй за деньгами».
И я вновь возвращаюсь к Андрею Коровину, который и в этом журнале заявил о себе:
Я человек парус,
Меня подгоняет ветер.
Меня подгоняет женщина.
Меня подгоняет век.
А если никого из них нету –
Я сам себя подгоняю.
Я ведь не только парус.
Я ещё – человек.
И я решилась на беседу с человеком-парусом. Вернее, я записала его монолог о времени и о себе.
«Я всегда любил Коктебель и толчком интереса к этой истории с премией стала любовь к Серебряному веку и, в частности, воспоминания Марины Цветаевой о Волошине “Живое о живом”. Мой интерес к Волошину исходит оттуда. Я довольно долго мечтал хотя бы добраться до Коктебеля, и всё никак не получалось. Впервые я попал сюда в 1996 году, и с тех пор каждый год отдыхаю только здесь. Это моё самое любимое место на Земле. Кому-то покажется, что здесь слишком шумно или что это место слишком светское, но я здесь нахожу для себя то, что мне нужно, т.е. я как бы не воспринимаю этого шума, безумной музыки на набережной. Во мне живёт мой Коктебель, который я люблю и который меня зовёт каждый год сюда. Даже какие-то частные вещи, какие-то детали привязывают меня к Волошинскому дому, ко времени его создания, к людям, связанным с ним своей биографией, с Николаем Гумилёвым, с которым, как известно, стрелялся Волошин. Я Гумилёва очень люблю, с его стихами я знаком был намного раньше, чем с произведениями Волошина. И получилась странная вещь: с одной стороны, любимый Гумилёв, а с другой – не менее любимый Волошин. Мне кажется, что какая-то нелепая случайность и, в частности, их любовь к женщине, развела их по разные стороны баррикад в жизни. На самом же деле, мне кажется, они вполне могли быть единомышленниками и в чём-то ими были.
С самого первого моего посещения Коктебеля у меня возникла идея создания Волошинской премии. Очень хотелось привлечь внимание к значимым произведениям литературы. Это не нечто совсем оригинальное. Все мы наблюдаем кругом всплеск всяческих премий. Например, Бунинская, которую вдруг вручают Андрею Дементьеву по нелепым стечениям обстоятельств. Что бы сказал Бунин, если бы он об этом узнал?! А ведь человеком он был резким и прямым. Премия должна быть честной и вручаться действительно достойным. Отличие Волошинской премии от остальных в том, что меценатами являются сами поэты и кандидатами выбирают поэты поэтов.
Идея глянцевого поэтического журнала витала в воздухе. Я с друзьями обсуждал её 5 лет. Но у нас всё как-то не складывалось, пока не появилась Анна Токарева. Она с её житейской хваткой смогла организовать сам процесс издания. Она нашла спонсоров, а что это такое, объяснять не надо. И журнал получился. Есть ещё один журнал – “Современная поэзия”, где я являюсь ответственным секретарём. Этот журнал вырос из желания через интернет находить новых интересных людей. Был в своё время застой в толстых журналах, приблизительно лет 7 тому назад, когда печатались одни и те же лица, никаких новых открытий, ничего современного не появлялось. Тогда стали бурно развиваться литературные интернет-сайты, на которых появлялись либо графоманы, либо люди, которые несколько себя недооценивали (таких было немного). И потом, вспомним 90-е годы, когда некоторые бросали писать стихи и окунались в бизнес, чтобы прокормить свои семьи. С появлением этих сайтов они стали размещать свои старые стихи и, видя отклики читателей, стали писать новые и даже выпускать книжки. На нынешний фестиваль сюда приехали несколько таких поэтов, и я этому безмерно рад. Александр Кабанов, Андрей Баранов, Александр Аношкин, Алексей Астудин. Это те люди, у которых было литературное прошлое и которые через интернет снова, ярко заявив о себе, пришли в литературу».
Следует отметить, что, несмотря ни на что, свободный волошинский дух оказывает своё воздействие на всё киммерийское побережье. Литературные традиции не угасают здесь и сегодня и оказывают воздействие на всех, хотя попытки ущемить этот неистребимый дух интеллектуальной вольницы и творческой раскрепощённости предпринимаются и ныне современными кандидатами в геростраты. И в пику им в Коктебеле, как нигде, много литературных и арт-кафе.
В одном из них, в кафе «Богема», состоялась презентация Кемеровского альманаха «Голоса Сибири», честь открытия которой была предоставлена мне, одному из членов редколлегии «ГС» и автору этих строк.
Честно говоря, я волновалась, так как публика здесь была своя, тёртая в поэтических схватках, молодая и дерзкая, можно сказать, на грани скандала, имеющая свои пристрастия и своих кумиров.
Ириша всячески меня подбадривала, хотя, как потом выяснилось, сдерживала нервную дрожь. Своё выступление я начала с чтения стихотворения Александра Кабанова:
Жил да был человек настоящий,
Если хочешь, о нём напиши:
Он бродил с головнёю горящей,
Спотыкаясь в потёмках души.
…………………………………..
Будет биться на счастье посуда,
И на полках дремать Геродот,
Даже родина будет, покуда –
Человек с головнёю бредёт.
Этот образ современного Диогена, бредущего днём с огнём в поисках человека, послужил поводом для сравнения, когда я стала рассказывать о тех, кто печатается в альманахе «Голоса Сибири»…
Альманах-мост
Культурный диалог, развёрнутый на страницах «ГС», дал возможность попытке представить литературные процессы, происходящие на обширном русскоговорящем пространстве.
Через «ГС» я, живущая в Молдове, получила возможность завязать контакты и со Светланой Василенко, и со Светланой Ананьевой, замечательным лингвистом из Казахской АН, укрепились литературные связи с Бухарестом, и столько нового было узнано о Сибири, её истории и литературных традициях.
Председатель Омского отделения СРП Александр Лейфер с теплотой говорил о своих сибирских коллегах:
– Когда в Кемерово организовалась ячейка СРП, его руководство в лице Светланы Василенко проявило в этом большое участие. Так появились «Голоса Сибири». Когда все начиналось, мы даже не представляли себе, что там будет и Казахстан, и Молдавия, и Румыния, и Польша. В нынешние времена, на мой взгляд, необходимы издания, служащие объединяющим звеном в диалоге культур.
После презентации у меня состоялась беседа с Юрием Кублановским, известнейшим поэтом, лауреатом Пушкинской премии и премии А. Солженицына, который возглавил жюри Волошинской премии в номинации «Брега Тавриды» (за раскрытие крымской темы в современной поэзии).
«Пока есть мы, фестивалю быть…»
Его также заинтересовал альманах «Голоса Сибири» и одна из последних работ, опубликованных в Сибири – перевод с польского на русский язык книги «Сибирское лихолетье» польского революционера и литератора XIX века Шимона Токажевского. Мы говорили о фестивале, о Коктебеле, о поэзии в целом. Для Ю. Кублановского, как и для любого подлинного поэта, Волошинские места значат очень много.
«Эта встреча, – сказал он, – повод ещё раз побывать в Крыму, именно в том месте, которое связано, во-первых, с русской культурой, с Серебряным веком, во-вторых – с моей молодостью. Я много десятилетий время от времени бываю в Коктебеле и стараюсь держать руку на пульсе этого места. Я очень остро переживаю, что Коктебель становится менее аристократичным в хорошем культурном смысле этого слова и превращается в место развлекательной тусовки. Коктебель утрачивает тот замысел, который вкладывал в него Волошин и его многочисленные гости, неотрывно связанные с культурой и литературой, да и мы все, кто бывал здесь в советское время. Это было место, которое связывало нас с дореволюционной Россией, какой она была до катастрофы. А сейчас это всё превратилось в масс-культуру, шоу-бизнес. Возникают новые развлекательные инфраструктуры, этим самым портя ландшафт. Волошинский фестиваль – маленький культурный очажок в океане потребительской дикости. Пока существуем мы, кто им дорожит, фестиваль будет существовать. Я и мои коллеги готовы всегда сюда приезжать и поддерживать дирекцию музея и вообще это культурное начинание в целом».
Быть в Коктебеле и не совершить морской прогулки вдоль Кара-Дага – древнего потухшего вулкана? Этого я не могла себе позволить. И вместе с моей помощницей Ириной, добросовестно фиксировавшей всю программу фестиваля, на небольшой яхте под гордым названием «Цезарь» мы отправились в маленькое путешествие по необыкновенной красоты бухтам и лагунам этой части акватории Чёрного моря. И вновь обращаюсь к К. Паустовскому: «…В сотый раз я пожалел, что не родился художником. Надо было в красках передать эту геологическую поэму. В тысячный раз я почувствовал вялость человеческой речи».
И ещё понятнее стало, почему Коктебель так глубоко вошёл в душу Максимилиана Волошина – выдающегося поэта и переводчика, тонкого художника, блестящего мыслителя, оригинального критика и философа, гениального жизнестроителя и творца.
Коктебель стал истинной родиной его духа. Не одно поколение поэтов говорило о влиянии Волошина на их становление. Отныне и Волошинской премии и Волошинскому фестивалю быть и утверждать бессмертие того, чему имя поэзия и свобода творчества.
4. ГРАВИТАЦИЯ СБЛИЖЕНИЯ
(Заметки со II форума переводчиков, писателей и издателей стран СНГ и Балтии; Армения, октябрь 2008 г.)
Вместо предисловия
"А вы как добирались до Еревана, через Турцию или Азербайджан?" – этот вопрос одного из участников II Форума переводчиков, писателей и издателей стран СНГ и Балтии застал меня, автора этих строк, врасплох. Смешавшись, я, к своему удивлению, ответила довольно неуверенно, видимо, чего-то недопонимая: «Через Москву… А как по-другому?»
Собеседник усмехнулся: «Я вижу, вы меня не совсем поняли. Авиалинии раньше через воздушное пространство Грузии пролегали, а теперь оно перекрыто. Так что пути теперь пролегают через другие страны». «Мне и в голову не могло прийти, что дело так далеко зайдёт», – ответила я растерянно. «Вот-вот, а мы – современные Дон-Кихоты, строим наши зыбкие мостики между языками и народами», – с неприкрытой иронией произнёс коллега, начавший разговор… «Но ведь что-то получается, – отпарировала я. Взять хотя бы нынешнюю встречу нас с вами в Ереване», – неожиданно резко отпарировала я.
– И то правда, – прозвучало в ответ.
Совмещение представлений
Честно говоря, Армения всегда была для меня загадкой. Одна из 15 республик, входившая в состав СССР. Одна из…
Перед поездкой в Ереван на II Форум переводчиков с базовой темой «Перевод: язык и культура», проходившей в середине октября нынешнего, 2008 года, я решила покопаться в каких-то пособиях по истории, чтобы составить себе представление о стране, куда я направлялась.
Но что мы, рождённые в СССР, конкретно знали друг о друге в нашей многонациональной державе? Представление о народах, её населявших, можно было составить по официальным Дням культуры той или иной республики, парадно отмечаемым в столице общей родины – Москве, по отдельным, официально разрешённым именам деятелей науки и культуры, да ещё (пусть меня простят, если что не так)… по анекдотам.
Первое открытие Армении для меня состоялось на Первой выставке Армянской книги в Кишинёве, состоявшейся уже в перестроечные времена. Я ахнула, когда передо мной предстала махина неведомой мне культуры. Моё явное потрясение от увиденного произвело впечатление на устроителей выставки, и я получила от них в подарок великолепную книгу – факсимильное издание антологии «Поэзия Армении с древнейших времён до наших дней» 1916 года, представлявшую народную, средневековую и новую армянскую поэзию в переводах русских поэтов под редакцией Валерия Брюсова. Издание 1916 года было осуществлено Московским Армянским Комитетом, а в разворотном титуле была использована обложка ныне всемирно известного художника М.С. Сарьяна. Валерий Брюсов в своём предисловии писал то, с чем я, да и многие мои современники, столкнулись спустя почти 100 лет: «Вряд ли я ошибусь, если скажу, что армянская поэзия, особенно поэзия прошлых веков, составляет для большинства русских читателей то самое, что на старинных географических картах означалось белым местом с лаконической надписью: terra incognita – область неведомая. Тем смелее я могу высказывать такое предложение, что ещё очень недавно и сам я был в положении таких читателей: и для меня поэзия Армении была чем-то неизвестным. С чем я был знаком лишь по смутным и неопределённым слухам». «…Впрочем, и нельзя было ставить мне и другим русским читателям такую неосведомленность в вину, так как, на русском языке, почти не откуда было почерпнуть более основательные сведения по истории Армении и не существовало сочинений, которые могли бы ознакомить с художественными сокровищами прошлого армянской литературы».
«…Чем глубже я вникал в изучение Армении, чем яснее вырисовывались передо мной очертания её исторических судеб и образы её великих людей, прежде всего художников (ибо на литературе, в частности на поэзии, были преимущественно сосредоточены мои работы), – тем настойчивее вставал передо мной укор в том, что раньше я мог так равнодушно проходить мимо этого мира».
Читая эти строки, особенно последние, великого Брюсова, я как бы встретила единомышленника, беседа с которым состоялась спустя почти век. Ведь те же мысли охватывали и охватывают меня, когда я думаю о культурной сокровищнице молдавского народа, в среде которого я выросла, как и моя родня с материнской стороны, и в среде которого находятся и мои дети и внуки. Можем ли мы, живущие в 21 веке, с уверенностью сказать, что мы знаем всё или хотя бы значительную часть культуры и литературы, составляющую вклад народа, с которым мы проживаем бок о бок, в общую культуру человечества?
Несколько лет назад, выступая в Бухаресте на Международном симпозиуме переводчиков, в своём выступлении «Параллельность культур и роль переводчика в межнациональном культурном сближении» я сказала следующее:
«Странная ситуация сложилась в нынешние времена в нашей стране. Рост национального самосознания пробудил творческий потенциал не только номинативной нации, но и национальных меньшинств в РМ. Казалось бы, что может быть лучше. Однако реальность свелась к тому, что молодое и среднее поколения почти полностью изолированы от литературных и культурных процессов, происходящих как в автохтонной литературе и культуре, так и в культуре и литературе полиэтничной Молдовы в целом.
Незнание культуры и её неотъемлемой составляющей – литературы твоего соседа по такому огромному и одновременно такому маленькому жилищу, каковым является наша Земля, приводит ко всяческому мифотворчеству, непредсказуемым и предсказуемым разрушительным последствиям в человеческих взаимоотношениях. Как-то так произошло, что с огромной арены литературы сошёл скромный и незаметный, на первый взгляд, персонаж – переводчик. Его уход в тень имеет весьма печальные последствия. Уже стал шаблонным пример, что художник может заявить о себе средствами изобразительного искусства, музыкант – исполнительским мастерством, композитор – музыкальным произведением. И границ для них нет.
В этом смысле драматична роль писателя и поэта. Сфера его воздействия – родной язык – и не более. Но, как говорится, вначале было слово. Слово – это и творец, слово – это и ограничитель, слово – это и волшебник, раздвигающий границы. И главное действующее лицо в последнем процессе – переводчик».
Возвращение к реальности
Приглашение на переводческий форум в Ереван я восприняла с энтузиазмом. Тем более, что программа его проведения включала очень значительный момент – «Учреждение Союза переводчиков стран СНГ и Балтии». «Наконец-то, – подумалось мне, – что-то сдвинулось с места».
С первого же дня знакомства с Арменией многое поразило меня и мою коллегу – переводчицу Анджелу Мунтяну. Начну с того, что мероприятие, на которое мы были приглашены, организованное Армянской общественной организацией культурных связей с зарубежными странами при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств участников СНГ (МФГС) под патронажем Министерства культуры Республики Армения и Организации Объединённых Наций по вопросам образования науки и культуры (ЮНЕСКО), совпало с Днём переводчика, который вот уже в течение пятисот лет отмечается в Армении. Я не знаю ни одной страны в мире, где был бы учреждён такой праздник. По календарю Армянской Апостольской Церкви День Святых переводчиков или Праздник переводчиков (Таргманчац Тон) отмечается ежегодно с 3 октября по 7 ноября – после празднования Святого Креста (Сурб Хач).
В память о первых армянских Святых переводчиках Библии – Месропа Маштоца, католикоса Саака Партева и их учеников проводится богослужение. В селе Ошакан под алтарём церкви покоятся останки М. Маштоца. Недалеко от Ошакана воздвигнута также стела, посвящённая Армянскому алфавиту. К этому же Дню приурочена церемония вручения ежегодных традиционных наград и премий Союза писателей Армении и Первопрестольного св. Эчмиадзина переводчикам Армении.
Интернет-влияние и… воображение
Многое поражало в организации II Форума переводчиков, и, прежде всего, активное участие представителей государства – Министерства культуры Армении – в его организации и проведении.
Особое уважение вызвало присутствие на всех пленарных заседаниях министра культуры г-жи Асмик Погосян и её заместителя г-на Давида Мурадяна. Их компетентность в проблемах, знание ситуации, глубокая эрудиция не могли не произвести огромного впечатления на участников этого представительного собрания интеллектуалов из разных стран постсоветского пространства.
Татьяна Бубнова, и.о. исполнительного директора Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ, в перерыве между заседаниями сказала: «Наша задача – поддерживать значимые общественные проекты в сфере гуманитарного сотрудничества. Вокруг Фонда формируются настоящие подвижники и энтузиасты развития межкультурных связей на пространстве СНГ».
Огромное впечатление произвело на меня выступление Генриха Григоряна, доктора философских наук, профессора университета «Интерлингва».
В его речи был дан глубокий анализ состоянию литературы и переводческой деятельности в историческом аспекте. «Письменная речь создала империи», – отметил он, характеризуя этапы её развития, он подчеркнул революционные моменты от печатного станка Гуттерберга до эры интернета. Приведя слова Умбэрто Экко, что в Интернете могут быть собраны все библиотеки мира и тем самым уменьшается роль книги, Генрих Григорян, не отрицая значения электронных средств информации, счёл необходимым предупредить: «Читая книгу, подключаешь воображение, пользуясь интернетными возможностями, отключаешь его». Немало было сказано им и об информационном мусоре: «Не всякая информация – знание». Касаясь переводческой деятельности, он заметил: «Некоторые утверждают, что текст говорит сам за себя. Философы давно вывели правило, что часто текст не тождественен смыслу, и огромное значение при переводе отводится интерпретации, поиску такового, т.е. умению понять автора лучше, чем он понимает себя сам».
Немало было сказано в его выступлении и об информационной культуре переводчика, которому часто приходится доводить до читателя текст на уровне смысла, изменив при этом значение первоисточника.
Суммируя значение интерпретации в переводе, Генрих Григорян определил задачу переводчика так: «Читающих много, да здравствуют понимающие. Знание контекста произведения, системы культурных ценностей лучше автора, личный опыт – всё это должно быть присуще интерпретатору художественного текста на другой язык».
Автор и переводчик
Немало выступлений касалось проблемы адекватности перевода. И мне вспомнился случай, произошедший со мной при переводе романа сравнительно молодого молдавского писателя, владеющего, как ему казалось, на высоком уровне русским языком, но всё же не решившимся самостоятельно перевести своё произведение на «великий и могучий» даже на уровне подстрочника. Удовлетворённая своей работой, я буквально онемела, когда получила оценку за свои труды: «Вот у меня в оригинале 5 слов, а у вас – десять. А тут наоборот, у вас всего три, а у меня – целый абзац». Где уж тут поспорить с человеком, определяющим с калькулятором в руках ценность перевода. Никакие мотивировки о разных культурных системах, языковых структурах, ментальности – ничто не могло убедить этого человека. А ведь написанное им было талантливо, причём автор, сотворив нечто, не понимал значения слова в контексте написанного, т.е. то, о чём говорил профессор Григорян – «текст (увы!) не тождественен смыслу».
Немалый интерес вызвали и другие выступления об адекватности перевода. Многие сошлись на мнении, что эквивалентный перевод более приемлем, чем адекватный.
Одним из выступавших был приведён пример о памятнике архитектуры в Бухаре, который хотели купить американцы. «Допустим, они разобрали бы по кирпичику древнее сооружение и перенесли бы его к себе, в Штаты. Осталось ли бы оно тем, чем было прежде?» – прозвучал вопрос.
Ни для кого не стало открытием и утверждение общеизвестной истины, что перевод, по сути, становится относительно самостоятельным произведением.
В этот день был учрежден Союз переводчиков стран СНГ и Балтии, а также состоялась презентация сайта переводчиков. Не буду подробно останавливаться на этих очень значимых для пишущей братии событиях, но прежде всего важен практический результат: начало положено (честь и хвала Армении!), а продолжение – будем ждать (но не сложа руки).
Признание в любви
Хочется поделиться впечатлениями от Еревана. Поэт сказал: «Лицом к лицу – лица не увидать». Но это не всегда верно. Вот здесь, за Кавказским хребтом, я получила первый урок: то, что от нас далеко, порой кажется нам не очень значительным, тем более если дело касается небольшой страны, да ещё и на когда-то общем многострадальном пространстве. Ощущая собственную социально-экономическую ущербность, кажется, что так повсюду, а, может, и хуже, чем у нас, пытающихся выбиться из ситуации третьего мира.
А вот как передать состояние влюблённости? Влюблённости в город, страну. Такое чувство мгновенно охватило меня при первом знакомстве с Ереваном. Скажу сразу, я забыла о политике и экономике, не говоря уже об идеологии. Мне не хочется подчёркивать различия достоинств или недостатков общественных структур, отдельных государств. Мне просто понравилось сразу всё.
Эйфелева башня – символ Парижа. Кремль сразу же напоминает о Москве, а символом Еревана наших дней была и остаётся площадь Республики – неповторимая, белая и розовая, светлая и чарующая, а самое главное – гармонично слившая полёт ума и души. Как указывается во всех туристических проспектах, её, как главную городскую площадь и административное пространство, спроектировал в 1924 году архитектор Таманян. Строительство началось в 1929 году и длилось более 30 лет. В замысле площади соединились в едином фокусе раздумья Александра Таманяна об истории народа, архитектурный гений, уникальность его пространственного и глубинного видения. Делясь своими впечатлениями от увиденного с представителем ЮНЕСКО в Москве г-жой Любавой Моревой, я узнала от неё, что эту архитектурную поэму планируется включить в памятники мировой культуры. «Правда, – заметила она, – и тут не обошлось без ложки дёгтя. Новостройки на заднем плане всё-таки портят первозданную красоту рукотворного чуда». Стоит добавить, что восторженные отзывы о главной площади Еревана оставили Жан-Поль Сартр, Фридрих Дюрренматт, Пабло Неруда, Мигель Анхель Астуриас и многие, многие другие.
Неизгладимые впечатления произвела на меня и моих спутников Анджелу Мунтяну и Горбунова Анатолия Владимировича, вице-президента Ассоциации книгораспространителей (Москва) в вечерней прогулке по этому древнему, насчитывающему 2790 лет городу, светомузыка фонтанов в центре площади. Фантастические переливы света в бесконечных вариациях цвета и изгибов водных струй, зависящие от малейших изменений музыкального фона, наполнившего ночное пространство современного мегаполиса, оказывали магнетическое воздействие на скопление людей, собравшихся посмотреть на одно из чудес Еревана.
К сожалению, времени было в обрез: надо было посетить выставку книг, и не пропустить просмотр фотовыставки молодого фотомастера Армана Караханяна, принять участие в открытии магазина «Мир книги», в презентации номера казахского журнала «Мировая литература», посвящённого армянской литературе, и приложения к «Литературной газете» «Евразийская муза».
Но разве можно было упустить возможность побывать на восточном базаре?! Ведь в любом уголке мира поход на рынок – лучший способ познакомиться с местной культурой и заодно вкусно провести время.
О, чего только мы не перепробовали на ереванском базаре! Яркие краски фруктов и изделий из них слепили глаза. Хурма и яблоки, грецкий орех и кешью, развалы пряностей, пастила из кизила и абрикоса, роскошные блюда из сухофруктов и орехов, вишня и черешня с фундуком, всевозможные бобовые, экзотические сыры – и всё биологически чистое!
А какая предупредительность! Просто грех что-то не купить. И мы накупили всего понемножку – лучшего привета из Еревана для родных и близких и не придумать.
Цахкадзорские впечатления
А на следующий день все отправились в Цахкадзор. Там, в Доме творчества писателей, Форум продолжил свою работу. Что из себя представляет это место: начну с того, что в переводе его название означает «ущелье цветов». Городок этот совсем небольшой, а население – всего полторы тысячи человек. Однако Цахкадзор – одна из известных достопримечательностей Армении.
Воздух здесь удивительно чистый. Климат мягкий: зимой тепло, а летом – прохладно. Сюда приезжают отдыхать и стар, и млад. Я по-хорошему позавидовала местным литераторам: в каких чудесных условиях они могут творить и отдыхать в своём доме творчества, настоящем оздоровительном пансионате.
Здесь же мы посетили старинный монастырский комплекс Кечарис (XI-XIII вв.). В него входят четыре церкви. Убранство церквей поразило своим аскетизмом – никаких лепных украшений, никакой роскоши. Суровая красота камня в единстве с неповторимой природой. Но в церквах – скамьи для верующих, чего не встретишь в наших православных храмах.
Бесконечно много можно рассказывать об увиденном… Однако вернёмся к работе Форума. Здесь проходили заседания круглых столов. Их тематика заслуживает отдельного разговора. Ограничусь перечислением тем и составом модераторов. Круглый стол №1 занимался современными проблемами перевода художественной литературы и восстановления традиций переводческой практики. Руководили его заседаниями Александр Топчан, писатель, переводчик, лауреат премии РА в области литературы; Светлана Василенко – председатель Союза российских писателей; Кенес Юсупов – главный редактор журнала «Мировая литература».
В круглом столе №2, посвящённом подготовке переводчиков, традициям и актуальным проблемам, принимали участие Сурен Золян, профессор, ректор Ереванского лингвистического университета им. В. Брюсова; Ирина Шеина, ректор Рязанского госуниверситета им. С.А. Есенина; Нино Пирцхалава, Тбилисский госуниверситет им. И. Чавчавадзе; Светлана Денисова, профессор Киевского национального лингвистического университета.
Переводу как средству расширения культурного мировоззрения были посвящены заседания круглого стола №3, где модераторами были Саркис Хачикоглян, директор издательства «Саргис Хаченц»; Мирослава Метляева, директор департамента переводческой деятельности Союза писателей Молдовы; Марина Харькова, исполнительный директор Торгового дома «Библио-Глобус»; Оразбек Ормахан, директор издательского дома «Казахстан».
Тема «Философия языка и перевод. Переводимость поэзии: иллюзия или реальность?» была рассмотрена на заседаниях круглого стола №4.
Обсуждения велись под руководством Лилит Меликсетян, кандидата филологических наук из Российско-Армянского университета; Хуршеда Хашракулова, доцента, переводчика из Московского госуниверситета; Леонида Гуревича, президента Союза переводчиков России; Романа Назиряна, кандидата филологических наук из Российско-Армянского университета.
Затем был принят за основу итоговый документ – «Резолюция участников II Форума переводчиков, писателей и издателей стран СНГ и Балтии “Перевод: язык и культура”».
В этом документе участники форума обратились к руководителям государств и правительств с инициативой о необходимости подписания Флорентийского соглашения о ввозе и вывозе материалов образовательного, научного и культурного характера; о проведении соответствующей работы по возможно максимальной синхронизации законодательного поля (авторское право, социально-правовой статус творческого работника, творческих союзов); о рассмотрении возможности увеличения бюджетных средств в области книгопечатания; о развитии практики проведения форума переводчиков, писателей, издателей и книгораспространителей государств СНГ, придавая особое значение привлечению молодых литераторов в совместных конференциях, семинарах, конкурсах и других аналогичных мероприятиях.
В проект резолюции было включено предложение об оказании поддержки специализированному журналу «Дружба народов». При обсуждении мной и Светланой Василенко было выдвинуто предложение поддержать и другие периодические издания во всех государствах-участниках, занимающихся популяризацией произведений авторов национальных литератур содружества, в том числе «Литературной Армении», и альманаху «Голоса Сибири».
Были выдвинуты также предложения о восстановлении практики специального государственного заказа для осуществления переводов наиболее ценных литературных произведений с языков стран СНГ и Балтии, однако некоторые участники предложили дополнить это положение уточнением, что отбор должен осуществляться на конкурсной основе при непосредственном участии творческих союзов.
Карпис Суренян – лицо страны
В ходе работы форума сильное впечатление на меня произвела личность Карписа Суреняна, переводчика сборника западно-европейской и русской поэзии «Венок переводов». Чтобы судить о его мастерстве, достаточно сказать, что им переведены на армянский язык «Сага о Форсайтах» и «Братья Карамазовы». Далеко не молодой человек с поразительно мудрым взглядом сказал глубоко тронувшие меня слова, ставшие для меня очередным уроком Армении: «Я ощущаю себя древним, как мой народ, стариком. Тяжесть всех веков на моих плечах. Мой народ – из глубин веков. Но в нём есть какая-то дикость, да-да!, дикость молодости – и в этом его сила. И я ощущаю это на себе тоже».
Струна в божественной арфе
Свой рассказ об Армении я начала со слов, что мне сразу всё здесь пришлось по душе. И вот, когда программа приезда была выполнена, и мы все, напоследок, решили отправиться на Севан (ну как же: побывать в Армении и не увидеть Севан!), уже находясь на пути к нему и после визита к легендарному, окутанному тайнами озеру, я поймала себя на мысли, что нахожусь в сакральном месте, где под ногами скрипит вулканическое стекло, где вода Севана поражает своей чистотой, где народ воспринимается как реликт духовной естественности.
Мне всё здесь понравилось. И прежде всего земля, камни, растительность, в той самой наглядности, которая убеждает в своей первозданности от начала времён. Суровость условий, монотонность подъёмов и спусков, резкий свет и перепады температур – и постоянное, извечное присутствие здесь людей, согревающее всё вокруг себя.
И вновь возвращаюсь к Валерию Брюсову: «Мировую поэзию справедливо сравнивали с божественной арфой, для которой каждый отдельный народ служит как бы особой струной… Сквозь чёрные тучи, столько раз заволакивавшийся горизонт армянской истории, сквозь грозную и душную мглу, столько раз застилавшую жизнь армянского народа, победно пробивались и сияют поныне – огненные лучи его поэзии».
Нет ничего случайного, как и в том, что именно на армянской земле собрались те, кому дорого всё, что составляет понятие «человек» в его высшем, духовном проявлении, те, кто наводят зыбкие, но столь необходимые мосты ко всеобщему взаимопониманию…
Источник: Шестой, седьмой, восьмой и девятый выпуски литературного альманаха «Голоса Сибири».
|
|