| |
Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
Выпуск третий
Лев Толстой и Сибирь
Забвение избирательно, как и память.
Валентин Домиль
Юлий Егудин
СЛОВО ОБ АННЕ СТЕПАНОВНЕ МАЛОРОД
От составителей
Дневник Анны Степановны Малород, одного из инициаторов толстовского движения в Сибири 30-х годов, равно как и написанная около тридцати лет назад статья об этой удивительной женщине, принадлежащая перу Юлия Егудина, подготовлены к публикации Борисом Гросбейном как документальное приложение к его очерку, с которым читатель может ознакомиться в первом выпуске «ГС».
31 марта 1971 года на 76-м году жизни скончалась Анна Степановна Малород. Она принадлежала к тем редко встречающимся людям, которые приносят в мир светлый ум и доброе сердце и которые ярким огоньком горят в течение своей жизни, даря другим людям свет и тепло. Первый раз я ее встретил в доме В.Г. Черткова в Москве, кажется, в 1930 году. Я сразу почувствовал в ней необыкновенного человека. В глазах ее отражалось доброе сердце, голос у нее был нежный, вообще она мне очень понравилась. В то время вышло решение ВЦИК о переселении друзей Толстого в Кемеровскую область для коммунальной жизни. Анна Степановна переехала со своим мужем в коммуну, и наша дружба продолжалась более 40 лет до ее смерти. Много лет моя семья жила в одном бараке с нею. За долгие годы нашей совместной жизни в наших отношениях не было ни облачка обид или неприятностей. Она была необыкновенно добра, уступчива, приветлива и старалась всем быть полезной. В этой маленькой и хрупкой на вид женщине природа сочетала много талантов. Она была очень музыкальна: окончив музыкальное училище в Краснодаре, она прекрасно играла на пианино, обладала нежным голосом и хорошим слухом, прекрасно пела; она сама сочиняла стихи глубокого содержания и музыку к ним. Пела она, аккомпанируя себе на пианино, а когда жестокие люди отобрали его, она пела под гитару; владела она голосом до самой глубокой старости. Даже за год до смерти она при мне пела сочиненные ею песни, вызывая на моих глазах слезы восхищения. В первый год нашей совместной жизни в коммуне – мы, тогда молодежь, часто собирались в маленьком домике, где жила Анна Степановна с мужем – у нас образовался хор, которым Анна Степановна умело управляла. Аккомпанировала она на пианино. Пели разные народные песни, а также песни духовного содержания. Иногда вечером после работы приходили нас послушать старики, часто подпевая нам любимые песни. Анна Степановна руководила также общими спевками в столовой коммуны, куда собирались в назначенные вечера или выходные дни все коммунары. Кроме того, Анна Степановна очень хорошо рисовала: ее рисунки, написанные акварелью, очень хорошо передавали разные пейзажи, и она посвящала свой труд детям, которых очень любила. Сперва – как заведующая детяслями, а затем – в качестве учительницы в школе коммуны, придерживаясь принципов Толстого – вплоть до своего ареста.
В тюрьме ее заставляли много и тяжело работать, и этот непосильный труд подорвал ее здоровье. В то время ее постигло большое горе: ее муж, с которым она прожила лучшие годы своей жизни, изменил ей и ушел к другой женщине; позднее он из-за этой женщины попал в тюрьму, откуда не вернулся. На жизненном пути Анны Степановны было много горестей, но она умела побороть их своим самоотверженным беззаветным служением Богу, к которому она стремилась всю жизнь. Она мне говорила: христианин должен иметь в себе две главных добродетели: самоотречение и кротость; без этих качеств нельзя почувствовать радость Богопознания. Она считала, что вера – это не слово, а важное дело, причем сам Христос показал людям образец самоотречения. Когда совет коммуны за ее безупречную работу чем-либо премировал ее, она всегда делилась со своими сотрудницами. Когда ей начислили пенсию по старости, она распределила ее между нуждающимися. Все, что она выращивала на огороде своим тяжелым трудом, она раздавала, оставляя себе только самое необходимое для скромной жизни. «Христианин не должен иметь ничего лишнего», - говорила она. Будучи очень талантлива как музыкант, художник, поэт, она, если бы захотела, могла иметь звание, почести, достаток. Но она пошла узким путем, предпочитая правду и добро и верность своим убеждениям. «Себялюбие и привязанность – это источник страданий», - писала она. «Вся жизнь есть борьба света с тьмой, добра со злом, духовного с земным, и я также призвана к этой борьбе». И далее: «Радуйтесь, всегда радуйтесь, - написано у Апостолов. Буду жить и радоваться сама и радовать других». Вот эту радость и любовь она пронесла через всю свою жизнь. От тяжелой работы в тюрьме у нее начал расти горб, но, старея и ослабевая телесно, она духовно не теряла бодрости и радости. До конца ее жизни я не терял общения с этим замечательным человеком и всегда уходил от нее с просветленным чувством. Я не помню, чтобы она когда-нибудь роптала на свою судьбу или осуждала кого-нибудь, хотя грубые люди часто обижали ее. «Пусть сгорбилась, состарилась, пусть ослабело мое тело, покрылось морщинками мое лицо, поседели волосы, но в этом старом теле живет вечно юная душа, неизменная до самой смерти. И как когда-то в молодости выше всего на свете я ставила добро и правду, все разумное и прекрасное, так с этой любовью ко всему прекрасному я уйду из этого мира. Хотя сильные бури и вихри зла не раз пытались заглушить во мне этот огонек веры, но это им не удалось. Этот огонь давал мне силы бороться со злом в самой себе и в окружающем и побеждать». Так она писала, так она жила и с такой верой умерла.
Последние годы своей жизни, уже будучи совсем слабенькой, она жила у друзей, которые ее приютили. Она очень радовалась и говорила мне о том, как хорошо, что ей пришлось доживать свои дни у самых близких и любимых друзей – Жени и Пети Литвиновых. Эти прекрасные люди окружили ее заботой и любовью, стараясь скрасить ее последние дни. Но она, несмотря на свое слабое здоровье, старалась делать, что могла, сама – топить печь, готовить пищу, полоть на огороде. «Живи не так, как хочется, - писала она, - а как Бог дает, то есть во всяком положении будь доволен, спокоен, радостен. Смиряйся со всяким условием, будь христианином терпеливым, кротким, милосердным». Ее добрая жизнь, ее чистое сердце посеяли в сердцах многих людей добрые чувства и уважение к ней. Она получала много писем, ее очень часто посещали друзья, и она никогда не чувствовала себя одинокой. Умерла она так же торжественно и спокойно, как и жила. Судьба послала ей легкую смерть. Перед смертью, в последнюю минуту, она пожала руку Петру Ивановичу Литвинову и спокойно отошла в вечность, то есть к Богу, которому служила всю жизнь. На ее похороны, несмотря на плохую погоду, приехало из разных мест много людей. Пришли попрощаться с ней и дети, которых она очень любила и которым отдала лучшие годы своей жизни. У гроба пели ее любимые, сочиненные ею песни и духовные гимны. Одна старушка, утирая слезы, сказала: «Таких людей в наше время уже не встретишь». Много добрых слов было сказано на прощание. Жизнь доброго человека подобна дождю в сухую погоду. Все умирает от засухи. Но вот прошел дождик – все освежил, обновил, пробудил жизнь вокруг. Так и жизнь хорошего человека: многим он помог, утешил, многих ободрил и, умирая, он уходит туда, где живет одно только истинное, вечное, духовное.
1970-е гг.
Печатается по подлиннику.
|
|