|
На правах рекламы: • информация здесь |
Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
Выпуск четвёртый
Лев Толстой и Сибирь
Великих мужей рождают не матери, а Плутархи.
Станислав Ежи Лец
Борис Гросбейн
МОИ ВСТРЕЧИ С АННОЙ СТЕПАНОВНОЙ МАЛОРОД
1958 год. Зима. Поселок Тальжино Кемеровской области. Я - второклассник Тальжинской начальной школы. Мои родители - колхозники.
Желая приобщить сына к прекрасному миру музыки, мама привела меня в клуб колхоза «Жизнь и труд» в музыкальный кружок, которым руководила Анна Степановна Малород, маленькая, сгорбленная пожилая учительница музыки. Работала она, конечно, не за плату, а по призванию: у неё учились всего три мальчика и одна девочка - они не имели дома никаких музыкальных инструментов.
Анна Степановна нарисовала каждому на плотной белой бумаге клавиатуру и принялась учить музыкальной грамоте «всухую». А в нашем клубе, только что построенном на средства колхоза, было хорошее пианино.
И вот мы по очереди садились за инструмент рядом с учительницей и робко ударяли по клавишам, ведя счет целым, половинным и четвертным нотам.
- Нельзя говорить «елки-палки»,- укоряет меня Анна Степановна, когда я беру неверную ноту и невольно чертыхаюсь.
Когда наша учительница сама садилась за пианино, - становилась удивительно красивой. Исполняла произведения Бетховена, Моцарта или Чайковского, очень хорощо пела.
Носила я белые платья когда-то,
Была я артисткой, играла сонаты,
И тысячный зал мне, затихнув, внимал...
Блестящая выпускница Краснодарского музыкального училища, юная Аня Данько вышла замуж за Павла Леонтьевича Малорода. Вместе пошли они по жизни, увлеченные идеями Л.Н.Толстого о крестьянской жизни без частной собственности. Идея коммуны всецело захватила их.
Погиб в 1937 году в сибирском ГУЛАГе Павел Леонтьевич, испытала на себе ужасы репрессий и Анна Степановна, - она работала заведующей школой в толстовской коммуне «Жизнь и труд». Пережила разгром коммуны, лихолетье войны, а в 1948 году с оставшимися в живых бывшими коммунарами переселилась на новые земли, на левобережье реки Томи — в Тальжино.
Я хорошо помню ее, - эту святую женщину. Мягкая, добрая, с приятными манерами и голосом, похожим на журчащий ручеек. Пристроилась она счетоводом в колхозной конторе, старела, болела, но гордо и спокойно несла свой крест, стремилась быть полезной людям.
Господь мне крест свой дал,
Велел его нести,
И путь свой указал, как по нему идти...
Обиженная властями, изменой второго мужа, постоянными разборками в колхозной конторе, она ни на кого не обижалась. Кроткая, отзывчивая на чужую беду, Анна Степановна через всю жизнь пронесла христианские идеалы, ни разу не поступившись ими, не изменив им.
Жила, смело ступая «сквозь страсти с улыбкой и любовью»,- как сказано в ее поэтической формуле.
В молодости стойко держалась в рядах толстовского движения, а в старости, пережив множество утрат, продолжала дарить людям теплоту души и безграничную любовь.
Любовь святая,
Твой чудный свет
Дает нам силы
На жизнь средь бед.
Анна Степановна находила поэзию в самых простых вещах: уроженка юга, она любила неброскую сибирскую природу, восход солнца, цветы, птиц и домашних животных. Любила принимать гостей в своей маленькой светелке.
Зимним вечером соберутся мои отец и мать навестить Анну Степановну, что-нибудь возьмут ей из гостинцев: то яблочек, то варенья к чаю, или бутылку ароматного самодельного подсолнечного масла, присланного из Украины мамиными сестрами. Анна Степановна вскипятит воду, заварит чай, порежет мелко-мелко яблоко, и все это настаивается в больших фарфоровых кружках, чуть остынет, пока льется неторопливая беседа, читаются письма из Москвы и других мест от друзей, единомышленников, затем начинается чайная церемония с сахаром, сушками, сухариками. За окном мороз, а в комнате пахнет яблоками. Начинают резать лимон, - сок этого экзотического плода стекает по ножу на блюдце, кислый вкус и сказочный аромат обволакивает рот. Настоящий праздник! А иногда бывали и московские конфетки, присланные братьями Алексеевыми с московской улицы Большая Пироговская, где останавливались тальжинцы, изредка бывавшие в столице. Анна Степановна любила такие вечера, неожиданных гостей. С моей мамой они пели дуэтом под аккомпанемент гитары песни, сочиненные хозяйкой дома. Я в это время рассматривал альбомы с открытками, акварельные рисунки, самодельные, в четверть тетради, книжечки стихов, обложки которых Анна Степановна украшала цветами, нарисованными акварельными красками.
Домой мы возвращались часов в десять вечера. Луна, звезды, морозно, тихо. Хорошо! Поистине, «ночь тиха, пустыня внемлет Богу, и звезда с звездою говорит», - знаменитое лермонтовское стихотворение, особенно любимое толстовцами, положено на музыку и исполняется Анной Степановной на наших вечерних посиделках.
Сколько же талантов имела Малород А.С.! Музыкант, поэт, художник, а главное, - трепетная душа ее несла всем умиротворение, внутреннее озарение, желание жить и в меру возможности трудиться. Многие до сих пор помнят ее напутствие: «Вы, друзья, трудитесь, но не пекитесь». То есть работайте для души, а не для тела, тем более, не для наживания богатства.
Мне так нравилась игра Анны Степановны на гитаре, что я попросил маму: «Поговори с ней, может быть, она меня поучит». Анна Степановна согласилась. И вот я три раза в неделю хожу с нотами в дом к своей любимой учительнице, и мы разучиваем известную крестьянскую песенку:
Что ты спишь,мужичок,
Ведь весна на дворе,
Ведь соседи твои
Работают давно.
Встань, проснись, оглянись...
Я довольно быстро разучил мелодию, правда, пальцы мои не всегда слушались меня и мою учительницу. Конечно, музыкального дарования у меня не было, но петь я полюбил на всю жизнь. Недолго продолжались наши с ней занятия, но в памяти моей они по сей день.
Мне было странно и интересно наблюдать, как в зимний солнечный день Анна Степановна объявит паузу в уроке, сядет напротив окна под солнечные лучи, прикроет глаза и сидит неподвижно несколько минут. Я сижу тихо, не шелохнувшись, гляжу на ее лицо, озаренное солнцем, и кажется, что морщинки разглаживаются под действием солнечного тепла. Теперь я думаю: а, может быть, это она сама озаряла дивным светом нравственных прозрений все окружающее. Я нахожу подтверждение своим догадкам сегодня, будучи в зрелом возрасте, когда читаю ее стихи, личные дневники за 1935, 1948-1968 годы, последние записи сделаны Анной Степановной незадолго до смерти.
Как жаль, что в ранней молодости очень много времени растрачено на глупости, а не на общение с теми последователями Л.Н.Толстого, среди которых вырос. Бесспорно, они оказывали на нас незаметно, исподволь огромное влияние. Мощная положительная энергия, исходившая от Анны Степановны Малород, моей мамы Галины Авдеевны Гросбейн, Бориса Васильевича Мазурина, Петра Ивановича Литвинова, Аненкова Герасима Павловича, моего отца Гросбейна Арона Герасимовича, братьев Алексеевых - Льва Александровича и Сергея Александровича, Литвиновой Евгении Павловны, их нравственные опоры и установки имели, вне всякого сомнения, определяющее значение в нашем становлении как личностей и граждан.
2006 год.
Ссылки по теме:
Борис Гросбейн. ПОСЛЕДОВАТЕЛИ ЛЬВА ТОЛСТОГО В СИБИРИ
|
|