|
Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
Выпуск третий
Рецензии
Память это гипотеза, не поддающаяся проверке…
Лешек Шаруга
Лавиния Мятлева
ПРОГУЛКА ПО ЛУННОЙ ДОРОЖКЕ
(к экранизации романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», 2005)
В десятисерийной постановке Владимира Бортко использовано множество сложных компьютерных трюков, о коих хочется забыть, чтобы вникнуть в глубинный смысл булгаковского «апокрифа».
Почему я называю произведение Булгакова «апокрифом»? Потому что никуда не деться от простой истины, звучащей в конце фильма: кому нужно было бы добро, если не было бы зла? – так спрашивает блистательный Воланд (Олег Басилашвили) у Леви Матвея, вечного «фиксатора» речений и деяний Христа.
И в самом деле, если бы в мире был сплошной свет, откуда бы взяться тени? Такой мир должен быть выхолощен, в нем нет никого и ничего, что отбрасывало бы тень? Но кому нужен подобный мир?
Добро и зло – равновесны. В тюркском фольклоре каждый человек несет на левом плече демона зла, а на правом – демона добра. И, пускаясь в путь, или приступая к важному делу, он кидает через правое и левое плечо щепотку зерна – подкармливает духов добра и зла, чтобы жизненное равновесие не было нарушено.
Человек соткан из тьмы и света. Иначе он не отбрасывал бы тени. Он был бы некой бесплотной сущностью, неспособной ни на зло, ни на добро, а, стало быть, – ни на какие деяния.
Согласуется ли это с текстом Святого Писания? Не знаю. Булгаков, видимо, – знал. Потому его, возможно, слишком развязная Маргарита, которая и материться даже способна (на удивление зрителю – ведь она все-таки «дама», пусть всего лишь тридцатых годов!), эта лихо гикающая Маргарита согласится быть королевой бала у Сатаны и наденет железные туфли, из-под которых будет сочиться кровь, и наденет тяжелую железную корону, которая станет ее терновым венцом – на лбу у нее появятся струйки крови, она перенесет все ради любви к Мастеру. Мастер – это ее Добро. И она это Добро спасает – но как? Служа Сатане.
Не может не впечатлить дуэт Пилата (Кирилл Лавров) и начальника тайной полиции Ефраима. Какая тонкая перекидка Булгакова в его время из глубины веков! Ничего не велено, ничего не приказано, но все угадано и все выполнено…
И сколь близка была Булгакову тема трусости – самого тяжкого смертного греха! Она пронизывает весь фильм. Пилат, всемогущий прокуратор Иудеи – всего лишь раб императора Тиберия. Пилата боятся все, а он – Тиберия. И страх этот заставляет его, человека явно «равновесного», сотканного из добра и зла, как и надлежит не манекену, а живому существу, пронизанному мирскими тьмой и светом, – страх (столь знакомый Булгакову!) заставляет его пойти против собственного внутреннего голоса и обречь Иешуа на распятие. Но – Пилат именно «равновесный» человек. И он, исподволь, опять же в столь близких нашей эпохе полунамеках («есть мнение!», «мы тут посовещались!»…) приказывает зарезать предателя Иуду. И что же? Зло наказано, но спасло ли это Христа? А – могло бы. Если бы Пилат не поддался трусости…
Момент, возможно, мало кем замеченный: подаренный на память перстень с кроваво-красным камнем – знак особого расположения Пилата за удачно угаданный приказ «убрать» Иуду, начальник полиции Ефраим выбрасывает вон и перстень с легким звоном катится по лестнице…
Даже он, много чего повидавший и содеявший на службе у прокуратора, отвергает дар за попытку искупить изначальную трусость.
Трусость искупить, а тем более «исправить» нельзя. И Булгакову в эпоху Моссолитовских единогласных осуждений, а впоследствии, как ни в чем не бывало, простодушных покаяний («я – как все!» или «не отважился проголосовать по другому!»…) невозможность искупления трусости хорошо известна.
Но – ведь сказано – «апокриф».
Почти две тысячи лет ждет отпущения греха трусости Пилат. И дождется. И вновь Зло спасает Добро. Сатана научает Мастера, как освободить Пилата от беспросветного ожидания. «Свободен!» – слышит Пилат. И открывается перед ним в ночь полнолуния сияющая дорожка, на которой ждет его Иешуа. Отныне, поминая одного, каждый невольно вспомнит другого. Вот оно, жизненное равновесие: на лунной дорожке пойдут они в вечность, неразлучны в людской памяти – носитель самого тяжкого греха, трусости, и тот, кто призван был искоренить зло. Был ли бы Он столь необходим человечеству, если бы мир оказался стерильно беспорочным?
Каков же Иешуа в названной постановке? По маловыразительности своей (актер Сергей Безруков) запоминается слабо. Такой Иешуа не мог сказать: «Я принес вам не мир, но меч!».
Право же, этот актер куда колоритнее в роли Есенина, хотя и вылепленный им образ куда как мало привлекателен – но это уже другая тема…
О коте Бегемоте: впечатляющий кот! Но голос, голос! «Озвучивали» кота явно не знатоки и не поклонники «котиного племени». Кот – существо вальяжное, вкрадчиво-нагловатое, особенно – такой кот. Нет, здесь Бегемот говорит явно не своим голосом!
Но, пошутив, – к сути.
Столь ли легко читаем Иуда и столь ли изучена его роль в гибели Иисуса (см. «Апокрифическую повесть» в разделе «Изящная словесность»).
Иуда и его кончина (повесился на осине? заколот по велению Пилата?) – загадка. Возможно, после католической Пасхи этого года многое неизвестное мы узнаем. Ибо еще в 50-60-е годы прошлого века в Египте было найдено Евангелие от Иуды. Швейцарские исследователи проследили путь этого манускрипта – 62 страницы папируса – который много раз перепродавался – никто не догадывался о его истинной ценности.
Сейчас, вновь обнаруженный среди старых рукописей и обследованный с помощью современнейших технологий текст относят к III или IV столетию нашей эры, стало быть, написал его не сам Иуда, а кто-нибудь из его учеников. Значит, он не повесился и его не закололи, и голос его дошел к нам через века?
И опять загадка.
Ведь Евангелие от Иуды еще во II веке уже было признано еретическим и загадочно исчезло…
Как жаль, что Булгаков до сей поры не дожил. Кто знает, каким многояким персонажем обогатился бы его роман «Мастер и Маргарита»…
Февраль 2006г.
|