|
На правах рекламы: • сайт о строительстве https://tvorim-sami.ru/ |
Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
Выпуск пятый
Лев Толстой и Сибирь
Единственной мерой времени является память.
Владислав Гжегорчик
Борис Мазурин
ВОСПОМИНАНИЯ
Примечания
[1] – Настоящая публикация подлинной рукописи из фондов государственного мемориального и природного заповедника «Музей-усадьба Л.Н. Толстого в Ясной Поляне» является продолжением и дополнением к недавно опубликованной версии воспоминаний Б.В. Мазурина, написанных в поселке Тальжино Кемеровской области в 1964-1967гг.: Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 93-206. Сост.
[2] – Заголовок на первом листе рукописи: «Б.В. Мазурин» (по центру листа, подчёркнуто одной чертой) и ниже: «Воспоминания» (подчёркнуто тремя чертами). Под заголовком – автограф: «Музею Ясная Поляна. Б. Мазурин. 16.7.89». Сост.
[3] – Слово «Предисловие» подчеркнуто. Этим словом начинается л.2 рукописи. Сост.
[4] – Как уже было сказано в «Слове к читателю» настоящего выпуска (с.8-9), одним из препятствий на пути создания музея друзей и последователей Л.Н. Толстого в Сибири считается недостаточное количество экспонатов. Однако Б.В. Мазурин как нельзя лучше объясняет причины подобных «недостач», а именно: многие рукописи и вещи «пропали во время арестов». Сост.
[5] – Публикации: А.С. Малород. Дневник учительницы толстовской школы // Голоса Сибири: литературный альманах. – Вып. третий. – Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. – С.524-606; А.С. Малород. В лагерях: записки учительницы толстовской школы (1930-е гг.) // Голоса Сибири: литературный альманах. – Вып. четвёртый. – Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. – С.470-546. Биографические сведения: Ю. Егудин. Слово об Анне Степановне Малород // Голоса Сибири: литературный альманах. – Вып. третий. – Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. – С.521-524; Б.А. Гросбейн. Мои встречи с Анной Степановной Малород // Голоса Сибири: литературный альманах. – Вып. четвёртый. – Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. – С.547-550. Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Мне очень врезался в память такой случай: кто-то из представителей районной власти сказал мне и просил передать учителям, что если они будут и впредь продолжать занятия, то их арестуют.
Я шел по улице поселка, навстречу мне шли Анна Степановна Малород, заведующая нашей школой, и ее муж Павел Леонтьевич. Мы остановились, я сказал им о предупреждении и спросил ее:
– Что будем делать?
Анна Степановна опустила голову, задумалась и некоторое время молчала.
– Ну, как же? – спросил я ее вновь.
Анна Степановна подняла голову, посмотрела мне прямо в глаза и сказала тихо и улыбаясь:
– Ну, что ж, будем продолжать!
Эта кроткая, не крепкая здоровьем, робкая женщина нашла в себе силы так решить. Так же решили и остальные учителя, никто не попятился, никто не бросил нужное дело…» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С.172-173). О муже А.С. Малород: «Малород Павел Леонтьевич был из кубанских казаков, но, усвоив толстовские убеждения, он порвал с их образом жизни и с их традициями. В коммуне он отошел от нас, пожелав жить ручным трудом» (там же, с.192). Сост.
[6] – Слово разделено знаком переноса на л.2 и л.2-об. рукописи: кажущу- // юся. Сост.
[7] – Слово «них» вставлено над строкой, под вставкой – значок V между словами «из» и «подтвердили». Сост.
[8] – В тексте описка: «серцеведам» (пропущена буква «д»). Сост.
[9] – Фраза заканчивается на середине листа, нижняя половина л.2-об. пустая. Сост.
[10] – Заголовок подчёркнут двумя чертами, с него начинается л.3. Сост
[11] – Окончание л.3, начало л.3-об. рукописи. Сост.
[12] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Митя Пащенко, живой, жизнерадостный, общительный с людьми. Из бедняцкой крестьянской семьи из Поволжья, село Баланда. Попав в тюрьму, он сильно болел, что-то вроде язвы желудка.
Митя, казалось, весело, легче других переносивший неволю, все же не выдержал, что-то надломилось в его психике, после освобождения он не вернулся к семье, ушел, замкнулся от друзей». (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С.200). Сост.
[13] – Заголовок в рукописи подчёркнут. Сост.
[14] – Конец л.3-об. и начало л.4 рукописи. Сост.
[15] – Заголовок в рукописи подчёркнут. Сост.
[16] – Конец л.4 и начало л.4-об. рукописи. Сост.
[17] – Последние записи на л.4-об. рукописи. Далее 2/3 оборотной стороны листа свободно. Сост.
[18] – Начало л.5 рукописи. Заголовок подчёркнут двумя чертами. Сост.
[19] – Конец л.5, начало л.5-об. рукописи. Сост.
[20] – Последние записи на л.5-об. рукописи. Далее 1/2 оборотной стороны листа свободно. Сост.
[21] – Начало л.6 рукописи. Заголовок подчеркнут двумя чертами. Сост.
[22] – Вся строка в рукописи подчёркнута одной чертой. Сост.
[23] – Вопросительный знак (вместо последней цифры даты) внесён не чернилами, а карандашом. Сост.
[24] – Вся эта строка тоже подчёркнута в рукописи одной чертой. Сост.
[25] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Густав и Гюнтер Тюрк – москвичи, дети врача, горожане по рождению, каких у нас в коммуне было совсем мало. Они нашли применение своим силам на учительской работе, нужной для коммуны и любимой ими. Гитя Тюрк, пожалуй, был единственным среди всех нас, который обладал поэтическим даром. Здоровье у него было некрепкое. Заключение и вовсе подорвало его силы, он сильно болел и чувствовал, что ему не выдержать, и это наложило отпечаток на его стихи.
В 1940 году в мрачной и строгой тюрьме города Мариинска некоторое время нам довелось быть вместе в одной камере. Утром, 6 августа, проснувшись, он сказал:
– Ложусь в больницу, а это на память тебе написано...
И подал мне большую, оттесанную топором щепку, на которой карандашом было написано:
Я лег одиноко на край дороги,
чью тяжесть не снес.
Мой старший товарищ, прощай.
Простимся без жалоб и слез.
Иди так же бодро вперед,
осиль роковую межу,
а я свое тело под гнет
безумной неволи сложу.
Жене и родным и друзьям
снеси мой прощальный привет.
Прощай, продолжай же свой путь,
а я?.. я хочу отдохнуть...
В этот раз Гитя все же выжил, пролежав семь месяцев в больнице с плевритом». (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С.199-200). Сост.
[26] – Конец л.6, начало л.6-об. рукописи. Сост.
[27] – Слово разделено знаком переноса на л.6-об. и л.7 рукописи: оправ- // данных. Сост.
[28] – Слово разделено знаком переноса на л.7-об. и л.8 рукописи: Вы- // качали. Сост.
[29] – Слова «жена, двое маленьких» подчеркнуты карандашом, а на полях – тоже карандашом – напротив этого места поставлен знак вопроса. Сост.
[30] – Слово исправлено, в оригинале описка: «безпрепятственно» (искажена третья буква). Сост.
[31] – Конец л.7-об. и начало л.8 рукописи. Сост.
[32] – Конец записей на л.8. Сост.
[33] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Пришел к нам белокурый, тихий человек – Клементий Красковский. Он что-то не прижился в Новоиерусалимской коммуне, и у нас ходил какой-то безучастный, как в воду опущенный. Раз как-то зашел у меня с кем-то из коммунаров разговор о нем: «Да что ж Клементий, – сказал я, – для него здесь все чужое, не родное». А Клементий стоял над нами на балкончике и все слышал. «Почему ты так говоришь?» – спросил он меня. – «А что ж, неправда?» И у нас состоялся разговор, без ругани, но вполне откровенный, и с того дня Клементия как подменили, для него коммуна стала дорогим, родным домом, тем более что родных у него никого не было. Он весь ушел с головой в ее жизнь и заботы и таким и оставался до своей трагической гибели в 1937-1938 годах.
Мы с ним были очень дружны, но, живя в коммуне, мы так были полны настоящим, что мало касались прошлого. Теперь я сожалею об этом. О Клементии я знаю только то, что происходил он из бедных крестьян Смоленской (кажется) губернии. Окончил четырехклассную школу, и поэтому, когда началась война (1914г.), его направили в школу прапорщиков, и вскоре он оказался на фронте. Верил он тогда наивно, так, как говорили ему в школе сельской и потом в военной. Верил, что немцы – враги, что надо защищать родину, царя и веру православную. Он мне рассказывал, что на войне ему приходилось бывать и в боях, и в атаках, но чувства страха смерти он не испытывал. Все было просто. Но потом стали находить сомнения. Он встретился с толстовцами, и все перевернулось, – немцы стали не врагами, а такими же обманутыми людьми, а царь-батюшка и вера православная оказались пустым, жестоким обманом. Жизнь его приобрела новый смысл. Оружия он больше не брал в руки.
Ему (да и многим другим нашим коммунарам) впоследствии часто приходилось слышать от представителей власти упрек: «А за царя ты воевал, а теперь оружия брать не хочешь!» Да, они воевали, воевали честно до тех пор, пока верили, что так надо. Но страдания войны, революция и могучее, правдивое слово Л. Толстого открыло им глаза, разбудило сознание, подтвердило то, что смутно говорила им совесть, и эти люди навсегда сменили свой путь, отказались от насилия…» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С.103-104). Сост.
[34] – Вопросительный знак вместо даты смерти написан не чернилами, а карандашом. Сост.
[35] – Начало л.8-об. рукописи. Подзаголовок подчеркнут двумя чертами. Сост.
[36] – Слово разделено знаком переноса на л.8-об. и л.9 рукописи: осталь- // ных. Сост.
[37] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «А в коммуне в это время произошло вот что: к вечеру приехали на ходке два человека и попросились переночевать. Их пустили. Встали они рано, запрягли ходок и подъехали к крыльцу дома. В это время на крыльцо вышел Клементий. Один из ночевавших неожиданно повалил Клементия в ходок, вскочил на него верхом и наставил на него револьвер. Другой вскочил на козлы и пустил лошадь вскачь по улице. Было рано, улица была пуста, но случайно оказавшаяся там Нина Лапаева схватила Клементия за ногу и так бежала с ходком рядом и громко кричала:
– Клементия украли! Клементия украли!
Так его увезли и он оказался в тюрьме; я узнал об этом, услыхав в коридоре голос, вызывавший фамилию ”Красковский“...». (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С.157). Сост.
[38] – Конец записей на л.9. Далее свободного пространства 1,5 см. Сост.
[39] – Начало л.9-об. рукописи. Заголовок подчёркнут двумя чертами. Сост.
[40] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Барышева Анна Григорьевна. Отец ее был крестьянин. Во время войны 1914 года она была сестрой милосердия. Потом учительствовала. Как человек, в общежитии, она была спокойной, ровной, но когда разговор заходил о государственном несправедливом устройстве жизни, о войне, о тяжелом положении крестьян, – она вся напрягалась, говорила резко, даже как-то со злобой. Она много раз подвергалась судам, заключениям, ссылкам, и не знаю, что было причиной: ее ли озлобленность и резкость, или наоборот – это настроение явилось следствием всего пережитого ею». (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 191-192). И далее: «Она… говорила и действовала прямо и смело, но при этом она вся горела негодованием, почти ожесточенностью, и это настроение передавалось и окружающим.
Как-то по какому-то поводу Анна Григорьевна предложила нам начать голодовку. Передала мне записку. Я высказался против. Мне всегда были непонятны голодовки, применявшиеся политическими, а последнее время и всеми. Нам и так приносят вред, лишая свободы, здоровья. Так зачем же мы сами будем еще содействовать этому? Наше стремление должно быть противоположное: сохранить здоровье, силы, бодрость, спокойствие, а протестовать, если в этом есть надобность, разумными словами и поступками. И вот развернулась целая дискуссия – к записке Анны Григорьевны присоединилась моя и пошла дальше и дальше, пока не обошла всех. А потом ведь надо было нашим запискам пройти и обратный путь, чтобы все узнали мнение всех. Сверточек записок получился довольно солидный, и раз, когда Гитя передавал их мне, нас «попутали», отобрали записки, и потом вся эта «переписка» попала к следователю, в дело.
Голодовку отвергли. Поддержал Анну Григорьевну один Егор Епифанов» (там же, с. 178-179). Сост.
[41] – Конец л.9-об., начало л.10 рукописи. Сост.
[42] – Конец л.10, начало л.10-об. рукописи. Сост.
[43] – Конец записей на л.10-об. Далее 3/4 листа свободно. Сост.
[44] – Начало л.11 рукописи. Подзаголовок подчёркнут двумя чертами. Сост.
[45] – Конец л.11, начало л.11-об. рукописи. Сост.
[46] – Окончание записей на л.11-об. Вторая половина оборота 11-го листа рукописи свободна. Сост.
[47] – Начало л.12 рукописи. Заголовок подчёркнут двумя чертами. Сост.
[48] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Летом 1932 года были вызваны в Первый дом (горотдел НКВД) Сергей Алексеев и Петя Шершенев. Им предложили уехать из коммуны. Случайно бывшему с ними Васе Птицыну заодно сказали то же. Во избежание худшего, они предпочли уехать...» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 151-152). Сост.
[49] – Так в тексте. Слово «Отказ» подчёркнуто карандашом, напротив него на левом поле тем же карандашом – вопросительный знак. Сост.
[50] – Конец л.12, начало л.12-об. рукописи. Сост.
[51] – В слове «запыхавшаяся» после четвёртой буквы зачёркнута чернилами ошибочно написанная буква «в». Сост.
[52] – Конец л.12-об., начало л.13 рукописи. Сост.
[53] – Частица «бы» над строкой, под нею между словом «поехал» и предлогом «с» стоит значок вставки V. Сост.
[54] – Конец л.13, начало л.13-об. рукописи. Сост.
[55] – Окончание записей на листе. Далее 1/3 оборота листа свободна. Сост.
[56] – Начало л.14 рукописи. Заголовок до слова «рождения» включительно подчёркнут двумя чертами. Сост.
[57] – Окончание записей на л.14. Далее 1/4 листа свободно. Сост.
[58] – Начало л.14-об. рукописи. Заголовок подчёркнут одной чертой. Сост.
[59] – Конец л.14-об., начало л.15 рукописи. Сост.
[60] – Окончание записей на л.15. Вторая половина листа свободна. Сост.
[61] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Пришла к нам и оставалась жить в коммуне Поля Жарова, одинокая женщина, учительница по профессии. Ее смолоду привлекали общины, и она жила в щейермановской общине в Люботине, кажется, «Кринице» и других» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 107). Сост.
[62] – Начало л.15-об. рукописи. Заголовок подчёркнут двумя чертами. Сост.
[63] – Конец л.15-об., начало л.16 рукописи. Сост.
[64] – Окончание записей на л.16. Вторая половина листа свободна. Сост.
[65] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Пришел как-то раз поинтересоваться нашей коммуной человек средних лет, стрелочник на одной из станций московского узла, Александр Николаевич Ганусевич. Потом пришел еще раз. Работа его была такая: сутки дежурил, двое свободен, и вот, отдежурив, он шел к нам, работал у нас, а потом опять в Москву на работу. Так постепенно он стал одним из самых деятельных членов коммуны. По происхождению он был из крестьян и много помогал нам своим крестьянским опытом и знаниями. У него была семья – жена и маленькие детишки, которые все полюбили коммуну и охотно принимали участие в работах. Приходили иногда погостить и поработать его сестра с дочкой, братья, целый большой, дружный коллектив.
Александр Николаевич и брат его, Степан, в начале революции отказывались от военной службы, но время тогда было попроще, оба были рабочие-транспортники, и к ним никаких репрессий не применили» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 106). Сост.
[66] – Начало л.16-об. рукописи. Заголовок подчёркнут двумя чертами. Сост.
[67] – Текст письма см. наст. изд., с. 603-616.
[68] – Конец л.16-об. рукописи. Сост.
[69] – Семейство Моргачевых упоминается и в воспоминаниях Б.В. Мазурина 1964-67гг. О Дмитрии Моргачеве: «Я уже говорил, что мы решили сделать водопровод, и вот от этих водопроводных труб и начались события, о которых я расскажу сейчас. Димитрий Моргачев, уполномоченный коммуны по закупкам и сбыту продукции, нашел в утильскладе Кузнецкстроя нужные нам трубы. Оплатил и оформил документы, взял двух лошадей и одного мальчика в помощь и поехал за ними. Но к вечеру назад вернулся один мальчик с двумя пустыми подводами.
– А где Димитрий? А где трубы?
Оказалось, на обратном пути <…> Димитрия забрали.
На другой день я поехал искать Димитрия. Дня три ходил то в милицию в Старом Кузнецке, то в Первый дом, <…> но и тут и там мне говорили: – ”Моргачева у нас нет“. – ”А где он?“ – ”Не знаем“.
Я растерялся: как же так? И тут, в ожидалке Первого дома, я увидел людей с узелками. Оказалось, что с передачами для заключенных в камере предварительного заключения при Первом доме.
Приготовив небольшую передачку, я на другой день подал ее в общем порядке: ”Моргачеву“. И... получил в ответ маленькую записочку: ”Все получил, спасибо. Моргачев“…» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 154).
О Тимофее Моргачеве: «Тима Моргачев – старший сын Димитрия Моргачева, хороший парень, еще не женатый. Умер в лагерях на Севере от истощения» (там же, с. 190). Сост.
[70] – Начало л.17 рукописи. Заголовок подчёркнут двумя чертами. Сост.
[71] – Окончание записей на л.17, далее 1/5 листа чистая. Сост.
[72] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Пришел в коммуну и остался жить Алеша Демидов, молодой человек, владимирский плотник, не очень грамотный, но хорошо разбиравшийся в жизни и убежденный последователь Л. Толстого. Он как-то раз занялся стихотворством, и у меня навсегда остались в памяти две строфы из его стиха:
Не далече, эва тут,
Есть коммуна
«Жизнь и труд».
Для коммуны
Мало чести
В материализм
Глубоко лезти... и т. д.
Он хотел сказать, что мы слишком увлекались хозяйственными заботами и интересами, в ущерб другому» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 107-108). Сост.
[73] – Начало л.17-об. рукописи. Заголовок подчеркнут двойной чертой. Сост.
[74] – Окончание записей на л.17-об. Далее 1/5 листа свободна. Сост.
[75] – Начало л.18 рукописи. Заголовок подчёркнут двойной чертой (до слова «приблизительно» включительно). Сост.
[76] – Конец л.18, начало л.18-об. рукописи. Сост.
[77] – Окончание записей на л.18-об. Далее 2/3 листа свободно.
[78] – Начало л.19 рукописи. Заголовок подчёркнут двойной чертой. Сост.
[79] – Из воспоминаний Б.В. Мазурина 1964-67гг.: «Гурин Гриша – из Тульской губернии. Из большой крестьянской семьи – семеро братьев. Во время первой мировой войны был в плену у немцев. Там их обильно снабжали литературой евангелического (баптистского) направления, которая его затронула. Потом, уже в России, он приблизился к толстовским взглядам. Горячий по натуре, он был горяч и в работе. Гриша рассказывал, как в плену он попал к одному хозяину в работники. Тот велел ему вспахать участок земли. Грише давно уже не приходилось работать по крестьянству. Пара лошадей попалась добрая, плужок легкий, хорошо налаженный, и Гриша, что называется, поднажал ото всей души. Когда хозяин пришел посмотреть, как работает пленный, не спит ли, – участок был уже весь вспахан. Хозяин схватился за голову:
– Что ты делаешь? У нас так не работают, так нельзя...
Когда от коммуны отделилась артель «Сеятель», Гриша был ее председателем» (Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С. 191). Сост.
[80] – Конец л.19, начало л.19-об. рукописи. Сост.
[81] – Окончание записей на л.19-об. Сост.
[82] – Начало л.20 рукописи. Заголовок подчёркнут двойной чертой. Сост.
[83] – Исправлено. В оригинале описка: «слбо». Сост.
[84] – Конец л.20, начало л.20-об. рукописи. Сост.
[85] – Окончание записей на л.20-об. Далее 3/4 листа свободно. Сост.
[86] – Слово «Алексеева» вписано позднее под словом «Лёвы» более тёмными чернилами и подчёркнуто одной чертой. Сост.
[87] – Начало л.21 рукописи. Заголовок подчеркнут двойной чертой (за исключением слова «Алексеева», см. сноску 86). Сост.
[88] – Окончание записей Б.В. Мазурина. Далее 1/3 листа свободна. В нижнем левом углу – музейная помета карандашом:
«МУЯП
КП Оф 2635 Инв: ДК 100». Сост.
[89] – Мазурин Б.В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд» // Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы / Сост. А.Б. Рогинский; Примеч. Д.И. Зубарева, А.Б. Рогинского. – М.: Книга, 1989. – С.93-206.
[90] – Архив составителей альманаха. Письмо Э.П. Абрамовой В.В. Тогулеву от 10.11.2006г. Сост.
[91] – Архив составителей альманаха. Письмо сотрудников музея В.В. Тогулеву от 17.11.2006г. Сост.
[92] – См. наст. изд., с.576-581.
[93] – См. наст. изд., с. 574.
|
|